Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Эти теплые дни Вад кивнул ему в знак понимания. Ему не хотелось затевать бесплодный разговор. —Вам что, пострадать захотелось? Я не пойму. Учтите, теперь сантиментов не будет, —сдерживаясь, произнес Мурман. —Мурман Суренович, —сказал ему Вад. —Ну что я теряю? В худшем случае, институт. Но ведь не жизнь, не свободу. Зато приобретаю... —Да пойми ты, черт возьми! —взорвался Мурман. —Ты теряешь голову, а приобретаешь волчий билет! А по институту уже шумок пошел: «Группа... Дело с полити­ ческим душком». Слухи, как змеи, расползались по аудиториям. Каким-то неведомым способом Васькин прыжок стал фи­ гурировать как часть этого общего дела. Он расценивался как результат раздора, как шаг отчаяния, чуть ли не как попытка к самоубийству. В буфете, в коридоре при виде Вада шушукались незнакомые парни и девчонки. На занятиях —наоборот, как только он входил, все смолкали, будто стена вырастала между ним и ребятами. Вада все это раздражало и злило. Вилька Глинский садился с ним рядышком. Они почти не разговаривали, но вдвоем было хорошо. «Скорее бы они там решали. Надоело находиться в таком подвешенном состоянии». Ваду вспомнилась та чистенькая, худенькая старушка с юркими глазками. «Зачем они это де­ лают?» —спросила она. Собрание назначили в день приезда Лорки, после занятий. Об этом извещал красочный лист ватмана, вывешенный у деканата. В центре его синей краской было выведено: «Пер­ сональное дело». —Я бы на твоем месте не пошел, —посоветовал Миша­ ня. —Ничего нового там не услышишь. — Нет, пойду, — возразил Вад. — Первый раз все-таки, интересно. А ты не ходи? Ладно? Я прошу тебя. —Хорошо, —просто согласился Мишаня. Вад вдруг подумал, что как-то странно получается... Деканат ведь явно не по своей воле стал раздувать персональное дело. Братья-комсомольцы тоже вряд ли так уж вознегодовали — были среди них и сочувствующие, и попросту на стороне Мишани. Значит, есть кто-то третий, кому это выгодно и от кого исходит инициатива. «Пойду, отмучаюсь, а вечером к Лорке, - решил он. — Ничего они мне не сделают, жив останусь». 93