Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Борис Блинов —Так роман-то где? Скажи, я достану, —теребил ее Вад. —Ой, такие дела, такие дела закручиваются! Расскажу при встрече, —как-то таинственно произнесла она. —Заходи, милый друг. Я тебя целую и люблю. «Какие дела? Что за дела там?» —думал Вад, отходя от телефона. Если у него и были на работе неприятности, то на­ печатанный роман сразу его над ними возвысит. На работе с писателем должны теперь считаться. Настоящий писатель! Ай да Шидл, ай да молодец! Написал все-таки. Какой мужик мировой. Тихо знай себе работал да шуточки шутил. «Хорошего человека должно быть много», —вспомнил Вад и улыбнулся. Про свои дела он так ничего ей и не сказал. Не принято как- то было лезть к ним со своими бедами. А тем не менее у Вада тоже закрутка произошла, совершенно для него неожиданная. Петиция, которую он зачитал группе без вводных слов, вы­ звала всеобщее недоумение. Когда народ понял, что это не очередной розыгрыш, все в голос принялись отговаривать Вада от «дурацкой затеи». Официальное объяснение всех вполне удовлетворило —у нас никакого национального вопроса нет и быть не может, а то, что в строящейся Польше он не решен, ни у кого не вызвало сомнений. Напрасно Вад пытался пере­ сказать разговор со Збышеком. Збышек не был ни для кого авторитетом, скорее наоборот, не на ту мельницу лил воду. Больше всех Аркаша усердствовал. К удивлению Вада, у него вдруг голос прорезался, и народ его слушал. Вад оставался в абсолютном меньшинстве. Даже его отчаянное решение пе­ редать бумагу в деканат с одной своей подписью не возымело почти никакого действия. Один Вилька Глинский, словно го­ лову дал на отсечение, произнес с горестным вздохом: «Хрен с тобой, пиши и меня, вместе гореть будем». Так, за двумя под­ писями бумага и попала в деканат. Вад думал, что Мурмана инфаркт хватит. Он даже на ногах не устоял, а опустился в кресло. Но, правда, не кричал, вначале впол­ не интеллигентно пытался объяснить ему бесперспективность подобного шага. Но количество доводов было в общем-то огра­ ниченным. Вад слышал их и от Мишани, и от Васьки в какой-то степени и на своем стоял твердо. Отчаявшись, Мурман стал гро­ зить всевышними карами, которые ожидают и Вада, и деканат, не сумевший должным образом воспитать студента. Но Вад пред­ ложил ему не становиться в позу обвиняемого, а вместе с ним, единым фронтом вести наступление и добиваться справедливости.