Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Борис Блинов —Конечно, я их всех читал! —сказал Вад. —Ну, всех —не всех, —сказала она. —Но хоть слышали. —Почти всех, —уточнил Вад. Огарева он не читал. — Там и Ульяновы, и Елизаров. Разве к ним теперь не водят? Раньше целые экскурсии ходили. Вы знаете Елизаро­ ва? —поинтересовалась она. —Конечно, это муж... сестры Ленина, —какой, он забыл. —Да, Марии Ильиничны, — сказала она, будто только что с ней рассталась. —Вы ее знали? —Мы встречались с ней несколько раз, а потом и поближе познакомились, когда Марка Тимофеевича к нам в тифозное отделение положили. —И вы его лечили? —замирая, выдохнул Вад. —Я с ней поругалась тогда. Больных класть некуда, а для него отдельную палату высвободили, часовых поставили. А продук­ тов нанесли! Голод был, хлеба для больных не хватало, а у него и фрукты, и шоколад, и посетители каждую минуту. Я ей сказала, что это мешает работе, да и продуктами можно поделиться в народном государстве. Она хоть и недовольна была, но не спорила, продукты раздали по палатам и охранников убрали. «Ну уж такое вряд ли, —подумал Вад. —Всем известно их бескорыстие и простота. Забыла, наверное, или перепутала что-то. Да и вообще как-то странно она про них говорит, больно уж просто, как про обычных людей». —Ну да ладно, —она словно прочитала мысли Вада. —Для вас-то все, что с Лениным связано, все святое. И правильно, и святое. А как же иначе? И вдруг его в жар бросило от неожиданной догадки: —Может быть, вы и Ленина видели? —Видела, видела вашего Ленина, —сказала она, будто ми­ лость Ваду оказала. —Он у нас в столовой иногда обедал. Рыжий такой, нестриженный, всегда с кем-то сидел, разговаривал... Почему-то они никто не вспоминают, что он был рыжий. У Вада язык отнялся. —Как... рыжий? —Натуральный рыжий. Мне его тогда показали. Он уже зна­ менит был. И картавил —про это вспоминают. Я слышала, как он на кухне бранился. Вад затряс головой: —Не может быть. 34