Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Мурманская сага ходит по земле таких честных, верных, которые кричат: «Я чужого не беру». Брать чужое, конечно, грешно, скверно. В то же время хочется спросить: «Извините, но: кто давал?» Другое дело —дружба, привязанность, уважение. По опыту дейст­ вительности, красивой женщине выдержать годовой напор мужицкой алчности —это срок запредельный. Морская жизнь давала возможность наблюдать женщину на борту, окутанную мужским вожделением, как в террариум погру­ женную. Она бьется, как птица в сетке, тянется к береговой любви, радиограммы шлет каждый день и в ответ получает, но время идет, связи гаснут, напор на борту усиливается, и если масса в пятьдесят нападающих прет на твою территорию, старается про­ бить защиту, то хоть одному центровому удается ее прорвать. Так и с Лизонькой. (Называю ее так на правах старшего. Я ведь теперь старше ее на двадцать лет.) Ее, красавицу, жалею и люблю любовью неоконченной и как родственницу, и как женщину, которая влекла к себе вечной прелестью. Не успела она состариться, так и умерла молодой, красивой. И не на­ прасно Угер плакал, забыв свою офицерскую выправку, когда терял ее окончательно. Было о чем жалеть. Встреча Лизы с Угером состоялась на другой день в фойе областной библиотеки. Никакого кафе, чтобы посидеть, тогда в городе не было. Он похудел, полысел, в черных еврейских глазах застыло страдание. Вышли на улицу. Он хотел ее поцело­ вать в губы, но она увернулась, и поцелуй пришелся в щеку. Угер говорил о любви. Нервно клялся, что она спасла его и вывела на свободу. Так любить ее никто не будет, уверял он. Про Ляльку он знал и обещал ее удочерить. За государство оправдывался: произошла ошибка, его посадили безвинно, и теперь они вместе на вечные времена. Пустые слова, ненужные уверения. Право собственности в душе подтверждается чувствами. Если их нет, то собственнос­ ти не надо. Ей не нужна была чужая жизнь, ей казалось, что в ее собственной —все вакансии были заняты, и, казалось, ни­ чего другого ей не требовалось. Она молчала. Ей нечего было сказать. Напрасно она боялась встречи. Сердце не отзывалось. Там разместился другой чело­ век, близкий, родной, без страдания и нервной страсти. На­ рушить отношения с ним было бы для нее самой большой бедой. Она хотела увидеть его быстрей и отчитаться о встрече. 301