Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Ой тё! —Ну вот что —хватит, —осерчал старшина Миша. —Как я сказал, так и будет. —Мишка, что ж ты делаешь, сатаненок. Я же с твоим отцом вместе колоски еще собирал. —Это все лирика, дядя Витя. А я при исполнении. Прошу освободить помещение. Витька поймал пиджак, брошенный непреклонным Мишей, и понуро побрел за дверь. Сзади проскрежетал замок. —Это что же, Василич? Это мне опять на полный срок? Я же еще не надышался, —растерянно произнес Витька. По дороге заехали в больницу, заполнили листки. Шла опе­ рация. Пока вести были безрадостными —шесть проникающих ранений, задета печень, почки, большая потеря крови. Санитарка, открывшая дверь, советовала вызывать родственников. —Ниче, бабы, они живучие. Сердце цело - оклемается. А иначе как?.. Иначе мне «вышка», —больше себе, чем кому-то, сказал Витька. Когда они вернулись домой, деревня уже спала. Она засыпала с завидным единодушием, в темноте после одиннадцати не горело ни одного окна, и ходить можно было только ощупью. Шум машины вспугнул дворовых собак. Лай, как перекличка, прошелся по дворам. Андрей дождался, пока Витька дошел до дома, и свернул к себе. Вставать приходилось рано. Хочешь —не хочешь, а жизнь деревни подчиняла своему распорядку. Коров, угоняемых на пастбище, он еще как-то пережидал, не вставая, матерясь сквозь сон. Потом полчаса можно было кимарнуть, и подкатывал трактор, урча, громыхая раздолбанной телегой, на которую горластые мужики водру­ жали бидоны с молоком. Но дождаться телеги не дали. В дверь сильно, по-хозяйски постучали. Соскочив на холодный, свежекрашеный пол, он по­ шел открывать. Перед ним во всем параде, в каске, бронежилете, стоял омоновец. Андрей против воли им залюбовался: рост, осанка, разворот плеч. Из-под полы накидки торчал автомат. —Чего? —недовольно спросил Андрей и вспомнил вче­ рашний вечер. —Выйдите, товарищ полковник, надо поговорить. Твою мать, достал его этот «полковник». Уж они-то, милиция, могли бы знать... 255