Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Ой тё! Все дальнейшее понеслось в каком-то сумасшедшем темпе. После второй пили на брудершафт. Марина целовалась то с ним, то с Витькой, ничуть не стыдясь, долго не отрывалась от губ, просовывала язык в рот, проделывала там замысловатые движения, доведя Андрея до эрекции. С ним происходило странное. Тело налилось какой-то темной силой, оно будто бы росло изнутри, пухло до неимоверных размеров и готово было взорваться, как перекаченный баллон. Сознание меркло вместе с уходящим днем, выхватывало из темноты последние отсветы неба, сочащиеся секретом глаза Марины, Витькино неподвижное лицо в отдалении. Витька сидел как в ступоре, большие глаза застыли на бледном, безжизненном лице, седой ежик волос топорщился. Марина заливисто хохотала, поте­ шалась над ним, тормошила, но у него только рот дрогнул в косой, жутковатой усмешке, да так и застыл. Андрей тяжело поднялся, отодрал с шеи руки виснущей Марины. Братан в брюках все еще бунтовал. Марина провела по нему рукой и снова прижалась: —Пойдем вниз, там стожок, —прошептала она. —Домой! —с трудом выговорил он и на нетвердых ногах двинулся к калитке. —С ума сошел! А я? —Витька, —произнес Андрей. —Кой хрен —Витька! —возмутилась она. —Не устраивай ясли. Я свободная женщина, что хочу, то делаю. Он это знает. —Не могу. — Как — не можешь! А это что такое! — она потрогала братана и сжала рукой. —Такого во всей деревне нет. —Уйди! —замычал он и отшвырнул ее в кусты. Тропинка исчезла, под ногами были вспаханные грядки. Сде­ лав пару неверных шагов, он остановился, не зная куда идти. —Ладно, партизан, - услышал он рядом смеющийся го­ лос. —Обопрись на меня, доведу. —Чертова кукла! Марина обняла его за поясницу и вывела на твердую дорогу. Она была совсем маленькая, ему до подмышки. Свет в окнах не горел. Они перешли дорогу и через пролом в заборе вышли на участок. Под ногами мягко стелилась скошенная Витькой трава. —Наклонись-ка, чего-то скажу, —тихо попросила она и, когда он приблизился, крепко обхватила за шею и впилась губами в рот. 229