Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Морпехи не простужаются —Здесь поговорим, мразь, сейчас, паскуда, при всех. Я тебя выведу на чистую воду. Порогин перестал пятиться и поставил блок. —В чем дело, товарищ капитан? Я вас не понимаю. Идем в теплушку, объяснимся. —Я с тобой объяснюсь, я тебя заставлю поплясать, красавец долбанный. Ты у меня поймешь, все сейчас поймешь! —брызгая слюной, кипел Кафтанов. Рука его скользнула назад. —Товарищ капитан, успокойтесь, здесь посторонние, —вра­ зумлял его Порогин. —Кто? —округлил Кафтанов красные глаза.—Где?.. Нет здесь посторонних, все участники. Ты, что ли, или депутат? Ширяев думал, что он вообще никого не замечает. —Я тебя сейчас! —суетился капитан, —при всех! Чтоб земля таких пидоров не носила! —неверной рукой он вытащил пистолет и смотрел на Порогина, торжествуя. —Давай, давай, —Порогин похлопал себя по груди. —Не промахнись. — Рука Кафтанова, гуляя, стала подниматься. Ширяев подскочил и накрыл ее своей. От капитана разило спиртом. Рука покорно опустилась. —Сказал бы хоть за что, капитан! —небрежно обронил Порогин. —А то не знаешь! Ты говорил, что не будут трогать? —Обещал и делал, что мог. Они без меня решили. —Врешь, падла! Твоя работа! —Да на него тебе насрать! Думаешь, не понимаю, в чем дело? Порогин пошел на Кафтанова. — Не подходи! — истерично взвизгнул капитан и стал вырывать руку. Ширяев стиснул крепче: —Не глупи, Юра! В чем дело? Капитан обмяк, сжался, привалился к Ширяеву. —Нашли его! Понимаешь ты? Раздетый, мертвый, у потух­ шего костра. —Мертвый?! —замер Порогин. —Ты о ком? —похолодел Ширяев. —Бедный мальчик! Кормил его, одевал, берег, —всхлипывал Кафтанов, размазывая слезы. —Малкин?! —выдохнул Ширяев. —Привезли на бэтээре, на техскладе положили, —мотал головой Кафтанов. 201