Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Борис Блинов —Ну, мало ли, так положено. —А дальше что? —спросил Ширяев. —Все, наше дело кончено. Передаем его в военную проку­ ратуру, и они дадут ход. —Что ему будет? —Это суд решит. Я не темню, не знаю. По-разному может быть. Он еще к тебе не приходил?.. Придет, никуда не денется. —Зачем я ему понадобился? —удивился Ширяев. —Он сам тебе объяснит. Ширяев взял в углу колеса, поблагодарил и, уходя, все-таки спросил: —Скажи, почему вы поехали? Петрухин улыбнулся: —Я тебе разные причины мог бы назвать. Во-первых —по­ ложено, во-вторых—твое депутатское удостоверение, в-третьих — надоело в конторе торчать. Но все бы они ничего не стоили, если бы не было одной: я сам служил в морпехах, захотелось родным воздухом подышать... Извини, дорогой, проявил слабость. Порогин явился вечером, на следующий день. Смущенный, покорно предупредительный, он долго возился в прихожей и, войдя в комнату, протянул Ширяеву целлофановый пакет: —Вот, ребята просили передать, одна попалась, сеголетка. В пакете лежала толстая, жирная семга, килограмма на три. Ширяев покачал головой. —Это ведь взятка. Порогин будто споткнулся, опустил очи долу: —Да нет, ребята просили, честное слово, —пробормотал он. —Не ври. Зачем ты врешь-то все время? Не надоело? — Еще как надоело! — с протяжным вздохом признался Порогин. —А что делать? Ведь все кругом... —Говори, зачем пришел, и покороче, - оборвал его Ширяев. —Повиниться хотел, Вадим Дмитрич. Прямо наваждение какое-то... День стоит, два, неделю. Сколько можно? Как будто вам машина не нужна. Народ ездит мимо, примечает, советует, можно сказать, спровоцировали. Торчит, как заноза в теле... —Давай без лирики, —сказал Ширяев. —Вадим Дмитрич, не повторится, поверьте мне! Что мне сделать, чтобы вы поверили? - Порогин прижал руки к гру­ ди. —Простите меня! —Зачем тебе надо, чтобы я поверил? Не будешь воровать — тебе же лучше... Давай по существу. 184