Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Морпехи не простужаются километров —им все равно. Никто не говорил ему про ближние озера, значит, там не ловят теперь. И за это время рыбы, может быть, расплодилось видимо-невидимо, и вовсе не надо шагать двадцать километров, чтобы ее добыть. Как удобно —утречком выбежал налегке, отвел душеньку —и обратно. Можно там и лодку оставлять, в захоронке, а можно и землянку выкопать для комфорта, подальше от озера, чтобы никто не нашел и не спалил. Он любил раньше озера с жильем. Как-то сидели они с на­ парником вдвоем и вот размечтались ненастной ночью: «Зем­ лянка, конечно, хорошо, но сыро, низко, лучше бы избушка — просторней, теплей, в полный рост можно стоять... А еще лучше, если домик —окошечко, дверь пригнанная, а чтобы зимой не наметало снега —тамбур пристроить, рюкзаки в нем хранить, запасец дров...» «А вообще-то, —не мог умерить аппетит това­ рищ, —если бы еще дизелек свой со станцией, тогда и без дров можно обогреваться...» «Точно, —поддержал его Ширяев, —стены можно оштукатурить, оклеить обоями —для тепла и уюта...» «И баньку срубить», —подсказал товарищ. «Ну, с банькой возни мно­ го», —не согласился Ширяев. «Если всерьез о комфорте думать — лучше котелок поставить, пару труб от дизеля загнул —и гони тепло, никакой печки не надо... Хорошо! И было бы тогда наше озеро, шиш бы кто сунулся!..» «Хорошо, —подтвердил Ширяев, пребывая в блаженных мечтах...» «Слушай, —вдруг вскочил с нар товарищ, —а на хрена мне тогда сюда ехать? Рыбы не будет, а все остальное у меня и дома есть!» «Да, выходит, что так», — призадумался тогда Ширяев. Все ведь для этого делается —для удобства, для комфорта: и машины, и заводы, и города. Шли, шли и пришли... И армия, чтобы все это охранять. За перевалом, где он рыбачил, сетями не ловят, соляром не травят —чистые берега, хрустальная водица, леса, чтобы избушки ставить, нет. Могучая армейская техника туда не проходит, а без нее они не согласны. Вот и держит до сих пор Легендарная оборона свои рубежи. Кто с кем воюет? Где свои, где чужие? Ширяев обошел поселок по периметру, тропкой, проло­ женной вдоль колючей проволоки, и снова вышел к ложбине. «Минное хранилище» было заброшено и слегка присыпано песком. Дети перебрались к самой свалке. Карапуза, которому он подарил киви, среди них не было. Ширяев сел на его камень, закурил, поглядывая на ребятню. Естество брало свое. Пестрый мирок звенел ясными голосами, на мордочках отражались все мимолетные чувства, глазенки жили, возбужденные игрой. 165