Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Борис Блинов «Куда лезешь! —осадил он себя. —Пора уже о душе думать». С трудом высвобождаясь от наваждения, Ширяев услышал, что она говорит: —Кто это откажется —приехать в такую глушь, да в лавку не заглянуть! Здесь ведь военторг, свое снабжение. А по се- рости-то нашей что мы в стоящих вещах смыслим? Товар лежит, а брать некому. Да и где нам красоваться, гарнизонным клушам, —медведя, что ли, очаровывать? Вот в кои-то веки забредет достойный человек, глянет, оценит —перед ним и чистишь перышки. Что-то не то она говорила, не так. Ширяеву странно было видеть, как изгибаются мягкие губы в едкой, какой-то кусачей улыбке. —Вы ведь по делу здесь? По делу, я знаю, как не знать —весь гарнизон в страхе: дети плачут, нервничают жены, командиры разносы чинят. Адело это не простое, ВадимДмитрич, а уголовное. С вами следователь Петрухин и инспектор Омелин, доблестные знатоки, наши старые знакомые. Вчерне уже и подозреваемый есть —прапорщик Порогин. Остается только свидетелей найти, чтобы прижать его к стенке. Знатоки найдут, они умелые, опыта не занимать. Еще чуть-чуть —и зло будет наказано, справедливость восторжествует, а вы с чистой совестью вернетесь к уютной жизни. «Адевочка не так проста!» —улыбнулся Ширяев, не отводя взгляда от возбужденного лица. —Забавно, да? —быстро отреагировала она. —Когда друзей будете забавлять нашей жизнью, не забудьте помянуть свои мужественные усилия в походе за браконьерской рыбой. Ширяев все что угодно мог перенести, но не такое обвинение. —Никакой браконьерской рыбы нет и не было! —реши­ тельно воспротивился он. —Полноте, Вадим Дмитрич! Если вы не наказаны, это еще ровно ни о чем не говорит. Вы не можете не знать, что ловля рыбы в озерах, соединенных с морем, запрещена. Здесь прак­ тически других нет, и если рыбнадзор за это не привлекает, то это вовсе не значит, что вы поступаете порядочно, нарушая закон. Значит, от того, кто украл ваши колеса, вы, по сути, ничем не отличаетесь. Только вы залезли в государственный карман, а он в частный. Ущерб, который вы понесли, оценивается рублей в сто. Я вам могу его возместить. «Смотри ты, какая грамотная! —удивился Ширяев. —Уже и деньги подсчитала». 160