Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Морпехи не простужаются Автобус шел нижней дорогой, вдоль берега залива. За забо­ ром виднелись мачты, рубки рыболовных тральщиков, знако­ мые транспорты и базы. Из проходной высыпали ребята, гру­ женные коробами, баулами, яркими пакетами. Для них, пришедших с рейса, этот короткий бросок от проходной до дома —счастливейший из жизненных моментов. Таким и остал­ ся он у Ширяева в памяти. Они-то думают, что дальше еще луч­ ше будет: и дом, и встречи, любимые глаза; что берег —об­ ретенный рай... —Не спешите, родные, —сказал он им вслед. Сейчас, отдалившись, он мог уже смотреть непредвзято на морскую жизнь и, конечно, видел, что не одними радостями вымощена эта дорога. И, наверное, лучше, что для него она оборвалась на середине, не добрав того срока, когда изменения, вносимые морем, становятся необратимыми. Но что-то грубое, прямолинейное он успел приобрести, потому что берег, о котором так горячо просила жена, когда реализовался, положил конец теплоте и близости их отношений. То, что въелось в него вместе с морским бытом, часто шокировало не только жену, но и его новых береговых знакомых. Кона был городок старый, даже древний, но за жизнь Ширя­ ева перестроенный уже полностью. От былого поморского ко­ лорита не осталось и следа. Берег залива прирос искусственной насыпью, и на свежем грунте торчал многоэтажный дом. Милиция в веселеньком голубом доме находилась. Нес­ колько мрачных потрепанных личностей топтались у подъезда, разглядывали стенды с фотографиями. Небритый, похмельный мужичонка тупо смотрел перед со­ бой, вдруг лицо его озарилось радостью. Он зыркнул по сто­ ронам, не в силах сдержаться, слегка толкнул Ширяева в бок: —Гля, Мишка попал! —восторженно вскрикнул он и ткнул пальцем в чей-то портрет. —Это его Анька сдала, в среду. Очень ему хотелось примазаться к чужой славе. —Не завидуй, сам скоро попадешь, —сказал Ширяев. —А я чего? —испугался мужичонка. —Я в среду на дежур­ стве был, хоть у кого спроси. Меня участковый видел. Ширяев пошел искать Петрухина. —Все, едем, —бодро сказал Петрухин, когда Ширяев отловил его где-то в коридоре. На ходу он заглянул в какую-то комнату и крикнул: —Егор, он пришел, едем! 147