Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Эти теплые дни Мишаня был чем-то озадачен. Вад подумал, что он блокаду вспомнил. —А ты помнишь эвакуацию? - спросил Вад, когда они вылезли из трамвая. — Не помню, но знаю, мать столько раз рассказывала, кажется уже, что и сам помню. Да что об этом. — Интересно, Шидловский где был в блокаду? — вслух подумал Вад. —Здесь же и был, от звонка до звонка. И Лорка тоже. —Да? —удивился Вад. Лорка никогда про это не говорила. Сколько же в ней еще неизвестного. —Я думал, человек, перенесший блокаду, не смог бы уехать. —Не знаю, тут все другое, —хмуро сказал Мишаня. Они вышли к площади, и впереди обозначился дом с башенкой. Вад рванулся к нему, чувствуя, как сильно забилось сердце. —Постой, —придержал его Мишаня. —Ты о себе-то думал? —Думал, —поспешно отозвался Вад. —Я все уже решил. —Ну а вообще? Ты знаешь, Лорки может не оказаться... —Никуда она не денется, - засмеялся Вад. - Ни сегодня, ни всегда. Понял, Мишаня? —ткнул его кулаком Вад. —Я этого и боялся, —произнес Мишаня неопределенно. —Нечего бояться. Радоваться надо. Ты еще просто не созрел, не то, что я. Бери с меня пример! —Вижу, что созрел, —с горестным вздохом произнес друг. Вад его очень хорошо понимал, вспомнил, как сам из-за Васьки с Аллочкой расстроился. —Все там будем, вперед! Мишаня трусцой семенил за ним. На одном дыхании Вад взлетел на третий этаж и длинно позвонил. За дверью послышались шаги, ее шаги. Дверь ши­ роко распахнулась. —О, здравствуй, милый друг! Как я рада! - повисла на нем Полина. —Почему ты так долго не приходил? —А где, где?.. —пытаясь расцепить ее руки, смотрел по сторонам Вад. Полина поцеловала его в губы, по-настоящему. Вад тряхнул головой и освободился. —Раздевайся, пойдем. У нас гости. Знаешь Нору Ротшильд? —А где Лорка? —спросил Вад. —Сейчас, сейчас. Опять ты без шапки и носом фыркаешь. Ты себе заработаешь менингит. 105