Блинов, Б. Н. Вдоль большой дороги : повести и рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Литературный фонд России, Мурманское отд-ние, 2000. - 480 с. : ил.

42 Очерк объединяет людей, прежде чем выпустить их в божий неделимый мир. Совокупность мыслей, чувств, взглядов, возникающих при общении людей между собой и с окружаю­ щей природой, формируют город, определяют его зрелость и значимость в едином мире. Представление о красоте отражается во внешнем облике города. Душевный строй жителей создает его внутренний микромир, который также неповторим, как характер отдельного человека. В свое время Мечников и за ним Бердяев считали гео­ графическое расположение, природные условия одним из основных факторов формирования человеческого характера. Объемность пространства Кольской земли, ее открытость всем морям, ветрам и странам с самого основания города спо­ собствовали более вольному широкому взгляду на мир, чем в материковой зоне. Заполярные тяжелые зимы, шторма и морская работа воспитывали черты северного характера, без которых было не выстоять. Молчаливое мужество, открытая доброжелательность, работоспособность, верность дружбе и семье помогали преодолеть природные невзгоды. Ожидание света, надежда на возвращение с моря мужей и братьев воспитывали терпение и несуетность в обиходе. Не обремененные бытом, хозяйством, первые мурманчане начинали свой путь с материального нуля. Они впитали черты пролетарской сознательности, которая не без основания противопоставляется крестьянской рачительности, индиви­ дуализму, накопительству. Широта общения, радушное госте­ приимство, хлеб-соль на столе были важнее, чем обустройство собственного жилья. Общее с городом время рождения, параллельность взросления и вложенные усилия создавали единство между личным и городским. Небольшой город был своим кровно, изначально и интересы его носили близкий, родственный, дворовый характер, в которых не было места эгоизму и корыстному расчету. Морские рейсы, заграничные встречи и впечатления не давали сознанию окостенеть в жестких рамках навязанных догм. Несмотря на институт комиссаров, глаза на мир все же оставались открытыми, и это во многом помогло избежать той ортодоксальности, которой было