Блинов, Б. Н. Вдоль большой дороги : повести и рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Литературный фонд России, Мурманское отд-ние, 2000. - 480 с. : ил.

Мой Мурманск 29 жизни! Пауль Майер, 1946 год” . Дому уже пятьдесят лет, в нем до сих пор живут люди, не испытывая особых неудобств, а тепло в нем такое, что даже в самый сильный мороз в комнатах не закрывают форточки. Сады и парки Возврат советской власти в 1920 году был отмечен закладкой сквера на улице Шмидта. Назывался он “комсо­ мольский садик” . Это были первые деревья, высаженные на территории города. Садик служил для детворы местом игр, развлечений и в годы войны, и после и был в детском восприятии настоящим лесом. К тому времени березы уже выросли большими, крепкими, и было их числом двенадцать. Рядом находился овраг, склоны которого зимой превращались в прекрасные снежные горы, и спуск по хорошо утрамбованной лыжне выносил нас к самому полотну железной дороги. Летом овраг зарастал травой, одуванчиками, куриной слепотой и заморенной хилой военной ребятне давал полное представление о нетронутой природе. Крутые склоны его, изрытые пещерами, воронками, хранили много тайн, из которых самая влекущая находилась за массивной деревянной дверью с навешенным амбарным замком. Попытка проникнуть за эту “заветную дверцу” так и не увенчалась успехом, несмотря на все старания. Она закрывала вход в бомбоубежище, разрушенное в сорок втором, но детскому воображению представлялась дверцей в сказочную страну, не менее романтичную и желанную, чем у Буратино. Бомбоубежище, в которое потом приходилось бегать, располагалось в самом Междурейсовом. Там тоже было хорошо, опасно, интересно, но тайна непознанного влекла сильнее. В том же 1920-м году было осуществлено еще одно действо, оставившее зримый след в мурманском пейзаже. Но это уже был след официальный, несущий в себе черты политизированной новой жизни, появлению которого сопутствовал трагический результат. В город, только что освободившийся от интервентов, решено было перевезти узников Иокангской тюрьмы. Стояла