Блинов, Б. Н. Вдоль большой дороги : повести и рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Литературный фонд России, Мурманское отд-ние, 2000. - 480 с. : ил.

180 Повести Согласись я тогда на его предложение - ничего бы не было. А до этого ночь, Людмила... неужели она? Кто же все-таки выпорол у меня эти долбаные баксы? С них все началось, остальное, как в тумане, не проследить. Вечер был хороший, тихий. Свежий снежок похрустывал под ногами. Запоздалые сухие снежинки щекотали лицо, медленно опускались на землю. В промятых следах снег отсвечивал серебром, а пушистый - сверкал и переливался, как редко бывает, и обычно вспоминается Новый год, особенно в море, когда уныло вокруг и на пароходе буднично - ни елки, ни пьянки - всегда думаешь, что на берегу в этот день так вот сверкает снег, кругом веселье, разнообразие и красота. Не хотелось думать, куда, зачем мы идем, и что сейчас произойдет. Я понимал, да и они тоже, что драка будет нелегкой, и никто, наверное, не знал, чем она кончится. А когда начнется, знал я один. И еще я знал, что надо вырубить обоих профи, не дать себя сбить и не вступать в ближний бой. Не доходя до ворот сквера метров пяти, я ударил профи локтем, в поддых, другого достал правой и успел впрыгнуть в ворота и встать так, чтобы за спиной была ограда. Они накинулись на меня скопом, базарно и неразборчиво, мешая сами себе. Хмель сказывался, удары были неточными и слабыми. Я разбрасывал их, как щенков, не давая возможности подобраться ко мне вплотную. Мне казалось, что я выберусь из заварухи, и какую-то легкость ощущал, азарт, интерес, как на хорошей тренировке. Дал ли кто-то команду, я не понял, но почти одновременно чечен стал насаживать на пальцы кастет, а очухавшийся “рваный” раскатал велосипедную цепь. Двое других, держа руки в карманах, старались оттеснить меня от ограды. Чечен был ловкий и верткий. Он поднырнул под руку и дотянулся до меня. Бровь была сильно рассечена, кровь заливала лицо и при резком взмахе сбрызгивалась. “Рваный” крутил цепью, опоясал меня раз, другой. Предплечье онемело, рука повисла, как чужая. Уже равенства не было, я пропускал удары, голова стала чумная, тяжелая, меня качало, в глазах расплывчатыми пятнами