Блинов, Б. Н. Мурманская сага / Борис Блинов. - Мурманск : [б. и.], 2010 (Санкт-Петербург : ИПК

Bad Ширяев Вад лежал в своей постельке, вспоминал последнюю тревогу и жалел, что объявляют их все реже и реже. Не то чтобы без них скучно, развлечений и так хватает, но все развлечения от тебя самого зависят. А тревоги были из другой, большой жизни, которая катилась сейчас где-то по Европе и гремела последними залпами, и Вад через тревоги в ней участвовал. Вад спать не любил. Жизнь казалась ему такой интересной, что он не понимал, зачем надо ее оставлять и на восемь часов погружаться в темноту. Когда он просыпался вместе со взрос­ лыми, ему сразу хотелось кричать, петь или прыгать. Он быстро вскакивал и бежал умываться, фыркал, плескался, как взрослый, и папа звал его енот-полоскун. Потом надевал противный лифчик с резинками и все остальное и садился к столу — все как папа делал. Только у папы были не чулки с лифчиком , а носки, и застегивались они широкой резинкой с крючком под коленом. Поэтому папа быстрее собирался и уже успевал на­ крыть на стол. Если Вад просыпался раньше взрослых, он никого не будил, лежал, вспоминал или планировал. Взрослые поздно ложились, уставали, они все уже про жизнь знали и когда вставали, не очень ей радовались. Темноты Вад не боялся, просто она ему меньше нравилась — ни побегать, ни поговорить, будто он один в целом доме. Остальные лежат неживые, каждый в своей тем­ ноте, не думают, не видят, не чувствуют, только сопят в две дырочки. Папа сопит чувствительно, как серый волк. Медведь, конечно, добрее, но папа худой, мускулистый, как волк. Волки тоже бывают ничего, как тот, что Василису Прекрасную спас, верный и надежный друг. Мама легче дышит. Вдох у нее про ­ тяжный, медленный, будто она с работы домой поднимается, а на выдохе говорит: «Все» — пришла, значит, и потом начина­ ет по дому хлопотать, как барсучиха. А Алка — стрекоза, пор ­ хает, ее почти не слышно. Она счастливая, ей сны часто снятся. Ваду никогда не снятся, но чтобы не отстать от нее, он тоже себе придумывает разные истории. А все верят и удивляются. Мама — больше всех: «Не может быть! Вот здорово! Даже в Кремль летал?» Но Вад видит, что как раз она-то меньше всех 120