Блинов, Б. Н. Личное дело : повести. Рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 1984. - 332, [2] с., [1] л. портр.

Пан Евгений открыл двери: — Прошэ высядать. Пшиехали. Над проходной крупными буквами было написано: «STUTHOFF». Народ выходил из автобуса, осторожно оглядываясь по сторонам. Несколько человек подошли к киоску, где про­ давались значки и проспекты. Робкие все вдруг стали, какие-то смущенные, нам словно неловко было в глаза друг другу смотреть. Посыпанная чистым песком дорожка вела к почернев­ шим деревянным воротам, крест-накрест обвитым колючей проволокой. З а ними виднелся плац, окруженный ровными рядами приземистых бараков. З а бараками — труба кре­ матория и кирпичный одноэтажный дом. Слева у дороги висел план лагеря и надпись на пяти языках: «Здесь унич­ тожено 85 000 человек». Я попробовал представить себе восемьдесят пять тысяч вместе — и не смог. Сколько же это? Треть Мурманска? Два Зарасая , где я отдыхал прошлым летом? Восемьсот наших пароходов? Ступая осторожно, как в больнице, мы пошли к воро­ там мимо палисадника. Таких чистых и ухоженных пали­ садников я даже в Крыму не видел. Травка как по линей­ ке подстрижена, будто плюш настлан. Кустики — идеально круглые, словно по циркулю, ни один листик в них не торчал. А клумба посередине, разукрашенная цветоч­ ными треугольниками, казалась вырезанной из цветной бумаги. От такой стерильной чистоты у меня вдруг в животе похолодело. Будто я в хирургический кабинет попал и пу­ гает меня не сама операция, а вид никелированных инстру­ ментов. У ворот нас ждал старый поляк с больными глазами . Это и был наш экскурсовод, пан Януш Осинский. Он сам в прошлом узник (Штутгофа. Семья его погибла, а он остался жив и водит теперь экскурсии. Вот уже два ­ дцать лет, от трех до шести экскурсий в день. Пока он говорит, голова его подергивается из стороны в сторону, будто он что-то отрицает. Мне кажется, что он не видит нас, он весь в себе, в том, что сейчас перед нами откроет. Он нервно мнет в руках платок, поджидая растя ­ нувшуюся группу. — Идеми юж,— говорит пан Осинский, и мы заходим в первый барак. 330