Блинов, Б. Н. Личное дело : повести. Рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 1984. - 332, [2] с., [1] л. портр.

А в шестьдесят пятом, в День Победы, умер. Парад смот­ рел по телевизору, и не выдержало, видимо, сердце. Мы пришли — он на полу, и телевизор работает... Знамена к Мавзолею кидают. — Да , дела,— сказал я. Коля к окну отвернулся, чтобы глаза свои скрыть, и я ничего больше не стал говорить. Д а и что тут скажешь. В жизни всякое бывает, правда чаще в чужой, чем в своей собственной. У меня ничего такого не было. Может, поэтому я и в прошлое не смотрел так внимательно. — Валь,— ска зал я, нагнувшись к жене,— давай Храби- ных позовем на вечер. — Делай как знаешь,— сказала она. — Чего ты злишься? Ты хоть объясни! Жена не ответила. — Коля,— повернулся я к Храбину,— приходите с Ал- кой сегодня к нам. — Когда? — Ну сейчас, можно сразу после автобуса. — Как сейчас? Ведь не домой же едем. — Как это не домой? — удивилась жена. — А куда?— спросил я. — В лагерь едем. В лагерь смерти Штутгоф. — Почему же не сказали? — Как это не сказали? Ты что, не слышал? —- У Сергея всегда так,— ска зала жена. Автобус свернул на какую-то проселочную дорогу, с обеих сторон стиснутую деревьями. Ветки хлестали по окнам, скребли крышу, и сверху, через открытые жалюзи, в кабину падали листья. Автобус трясло и качало, а листья тихо планировали, словно не было ни скорости, ни ветра за окном. Один листок, кружась, упал мне на колени. Он был яр- ко-зеленый, еще живой. Он и сам, наверное, не осознал, что он уже не часть дерева, а просто лист. Соки в нем еще бродили, он дышал. Прожилки по плотному телу расходи­ лись, словно линии на руке. — Помнишь, у Грина: «Мой брат — опавший лист»? — сказал Коля. Справа деревья отступили, начался невысокий прово­ лочный заборчик, за которым был разбит аккуратный па­ лисадник. А чуть дальше стояло двухэтажное каменное здание, похожее на школу. Проехали еще вдоль заборчика метров сто и остановились у какой-то проходной. 329