Блинов, Б. Н. Личное дело : повести. Рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 1984. - 332, [2] с., [1] л. портр.

— Дл я такого мнения нет оснований? — Как вам сказать? Основания, к сожалению, есть. Но дело, мне кажется, не в этом. Дело в инертности мыш­ ления. Моряк, каким вы его представляете,— эдакий здо ­ ровяк с обветренным лицом, который в море работает на износ, а на берегу пьет и сорит деньгами,— это очень устойчивый и цельный образ. И таким действительно был когда-то моряк, хотя, я думаю, и не только таким. — А что этому образу можно противопоставить? — Многие до сих пор так о нас думают. Вам просто неоткуда черпать информацию о море, о тех изменениях, которые происходят на флоте. Литература, к сожалению, дает только приблизительное представление об этих из­ менениях. Д аж е самый талантливый автор, взявшись за марскую тему, обличает на ее фоне разные негативные стороны современной жизни. Может, с литературной точки зрения это и правильно, но нам-то, морякам, каково?! Ведь мы только на ноги стали подниматься. Подкосил ведь, под самый корень! Ни слова о новом флоте, о новых людях... Инерция вредит: образ сложился — и все, на этом точка. А те изменения, которые происходят на фло­ те,— они постепенны, неброски и малоэкзотичны. Да и молва,.. Если кто-то напился и выбросился за бо р т—- об этом будет известно в городе, а если матрос поступил в университет— промолчат и на судне... В речи Удоева не было пауз, он все говорил на одном дыхании, так что Горынину некуда было втиснуться. Но самое странное в том, что Горынин не ощущал своего превосходства. Он прекрасно знал, что он выше Удоева, но понимал, что в их беседе это не проявляется. Он не мог «раскрыться», этому мешал тон разговора, заданный Удоевым, какой-то примитивно конкретный, эмоциональ­ ный. — Согласитесь по крайней мере,— перебил его Горы­ нин,— что для человека неестественно находиться по шесть месяцев на железной коробке и такая жизнь не может не повлиять на психику самым отрицательным об­ разом. — Согласен, конечно, но за это уважать моряка надо. Человек добровольно обрек себя на такое существование. Это жертвенность своего род а . —- Да , жертвенность,— сказал Горынин.— Но во имя чего? 236