Блинов, Б. Н. Личное дело : повести. Рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 1984. - 332, [2] с., [1] л. портр.

— У электриков есть. Скажешь — я разрешил. Войдя к себе, Ярцев зажег верхний свет, затемнил иллюминатор: каюта его находилась в лобовой надстрой­ ке, и свет мешал штурманам вести судно. Схемы КЭТ покрывали стол толстым слоем, свисая с краев. Гладкие пластиковые покрытия стен отражали предметы словно в запотевшем зеркале. На стенах у него почти не было украшений, цветных картинок, которые обычно развешивают для уюта. Только карта земного шара, вся исчерченная маршрутами, и фотография из «Юности»: Шкловский, Каверин, Андроников на открытии клуба «Зеленая лампа». Он очень любил их всех, особен­ но Шкловского. «Пейте, друзья, пейте, великие и малые, горькую чашу любви! Здесь никому ничего не надо. Вход только по контрамаркам». Это он в двадцать с чем-то лет написал «Zoo. Письма не о любви, или Третья Элоиза». Маяковский и Брик, Шкловский и Триоле — удивительное переплетение судеб, чувств, отношений. История, совре­ менность? Все они живы или могли бы жить. Самый силь­ ный из них, великий, ушел сам, глотнув из чаши. А Шклов­ ский писал: «Вся человеческая культура создана по пути к любви». В сетке, над койкой, лежал заложенный по середине «Моби Дик», которого Ярцев нашел в библиотеке. С удивлением он обнаружил, что книга, которую он с таким упоением читал накануне, совсем его не занима­ ет. Какие-то обрывки разговоров лезли в голову, цепи логических схем, словно ночные снимки столичных улиц, раздражающий голос в скрипе переборок, дразнящий смех. И что-то совсем другое, далекое, из юности: полу­ мрак большой комнаты, в которой старинная люстра т а к высоко, что ее не видно; темная древняя мебель, как в кабинете Фауста; матовые отблески золотых тиснений в книжных шкафах и акварели старого Петербурга, при­ глушенные, мягкие от времени ли, от освещения... И вол­ шебный трепет причастности, когда он немой и покорен­ ный стоит у порога. Сухонькая седая женщина с агатовы­ ми от времени глазами тихо говорит ему, как напутствует: «Какой ты счастливый, Олежек, тебе еще столько в жиз ­ ни предстоит прочесть, столько сделать открытий!» Диск поворотной схемы мягко стронулся на оси. Замелькали , набирая скорость, фанерные домики, палисадники и ска ­ мейки. Растянутые в движении лица вылетали с круга и пропадали во тьме. Из черной бесконечной дали надви­ 174