Блинов, Б. Н. Личное дело : повести. Рассказы / Борис Блинов. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 1984. - 332, [2] с., [1] л. портр.

Я пытался его уломать... Если бы еще судно не з ад ерж а ­ лось. — Что! Что такое? Говори же! Ефремов наклонил голову, разглядывая носок ботинка, и тихо произнес: — Тебя под сокращение. Павлу вдруг стало очень холодно. Ему показалось: внутри у него образовалась пустота, которую со свистом заполняет морозный воздух. Ноги ослабли, окоченели, сад­ нило лицо. Сухой озноб передергивал тело, которое стало легким, оцепенело-пустым — будто покинула его душа. — Замерз я что-то,— откашлявшись, сказал он.— Пойду. — Куда пойдешь? Павел пожал плечами. — Подожди. Я думаю, тебе надо пойти к Иконникову, поговорить, объясниться. Если и сможет кто-то помочь, так только он. — Нет, Ефимыч, не станет он мне помогать... Может быть, Куршин? — вдруг оживился Павел. — Куршин в больнице. — Тогда все. Больше некуда... Ефремов молчал. — Ну, бывай здоров,— сказал Павел и пошел, загре­ бая снег ногами. Обогнув угол «конторы», он вышел на причал, к «Джан- кою». Снежный заряд закрыл залив белесой непроглядной мглой, в которой тонули огни рейда и дальних домов на той стороне; только пространство около базы было заштри­ ховано косым режущим снегом, и размытые огни ее све­ тились все так же знакомо и близко. Павел запрокинул голову и прочитал название, словно все еще надеялся на чудо. Накрысник слетел со швартова и полоскался на шкертике, сбивая с названия краску. Павел подумал было крикнуть об этом вахтенному, но тот спрятался где-то в тепле. Д а и зачем? Не его это судно, не его порт, и этот при­ чал, и дальние рейсы, и ближние берега. До сих пор жизнь баловала его. Дожив до тридцати четырех лет, он так и не знал, что такое одиночество. Не то меланхолическое одиночество, которое испытываешь по­ рой, оставаясь вечером один, а то, которое навалилось на него сейчас, когда каждый шаг, в какую бы сторону ты ни пошел, ведет в тупик: ни семьи, ни берега, ни моря. Где-то в уютных квартирах заперлись его знакомые, 147