Блинов, Б. Н. У каждого свой рай : сборник повестей и рассказов / Борис Блинов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2024. - 267, [1] с. : ил., портр.

Последний вариант 243 Поздно он с Пастернаком познакомился, иначе бы знал, что ничего ненормального с ним не происходит. Нет, он не терял формы, способности к этому делу, «братан» всегда был в строю, даже иногда назойливо вылезал, не спрашивая разрешения —где-нибудь в переполненном траме, стиснутый со всех сторон весенней женской плотью. Раз он даже пошел на поводу у трамвайной встречи. Возвращался в общежитие в час пик. Зажат был плотно между женских тел. Вагон трясло, покачивало, «братан» возмутился и стал реагировать. Толпа шевелилась, ворочалась, как-то перемещалась. Но к нему прижатая упругая попка не отдалялась. И что странно, даже при появлении слабины шевелилась с ним заодно и в такт наседала. «Братан» окреп и возмужал. Вытянув шею, Морев попробовал рассмотреть лицо, но увидел только прямой маленький носик и красивый изгиб скулы. Черные волосы были забраны под косынку, как у комсомолок тридцатых. На «Останкинской» он вывалился вместе с толпой. Народ рассосался, быстро пошел к метро. Брюнетка в косынке дожидалась его, смотрела пристально в глаза и с хитрецой улыбалась, словно подначивала: «попался, голубчик, никуда теперь не денешься». Он понял, что общение в салоне не было случайным — вошло в зачет как начало знакомства. Он пошел за ней, словно привязанный, догнал, взял руку и отдернул, почувствовал электрический разряд. Они жили в одном корпусе, но в разных пролетах. Зашли в общагу, связанные одним желанием. Ее пальцы гуляли по ладони, нащупывали точки возбуждения. Говорить не хотелось, только взглядами стреляли друг в друга, обжигаясь. Словно сговорившись, не в ее комнату направились, а к нему. Ребята еще не пришли. Он бросил сумку в угол, неверной рукой попал в скважину, запер дверь и повернулся к ней. Она, уже смахнув юбку, обнажив груди, кинулась к нему навстречу. Два дня они не расставались, истязали друг друга. Один сосед по комнате не выдержал, куда-то слинял. Второй — Тарзан-Володя из Донецка —не ворчал, не противился, сказал, что у него убойный сон и ему никто не мешает. Но двое суток для заочника, правда, большой срок. Морев притомился, охладел, навалились дела. Любви не было, один секс, но умелый, развитой. Ирина и сама была девочка