Блинов, Б. Н. У каждого свой рай : сборник повестей и рассказов / Борис Блинов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2024. - 267, [1] с. : ил., портр.

Эти тёплые дни 129 встрече с ним, даже в городе, опускала глаза. Ее к тому же муж ждал на берегу. К сожалению, опыта у него никакого не было. Женщины казались ему другими существами, непохожими на мужчин. Они не так видели, не так чувствовали, понимали. Единственное, в чем он был убежден, всех их роднило одно страстное желание, оно составляло основу их существа —все они были посланы в мир, чтобы лишить мужчин свободы. Но Лорка даже в этом поначалу не походила на всех прочих. Она, правда, поинтересовалась предыдущей личной жизнью Вада, и он признался ей, что былдва раза влюблен. Это известие не вызвало у нее никаких эмоций, она только спросила, как само собой разумеющееся: «И у тебя с ними все было?» Она очень удивилась, когда он ответил: «Конечно, нет». И тут же, словно громом его поразила, сказала: «А у меня было». Вад онемел на минуту. В нем какие-то основополагающие, краеугольные камни сдвинулись, он был убежден, что взгляды на «порядочность» у них совпадают. Но Лорка по-своему оценила его молчание. — Милый мой, женщине в двадцать три года неприлично быть девственницей. Ты не находишь? —едко произнесла она. Вад не об этом думал. Он никак сообразить не мог, почему она сначала замуж не вышла. Не вышла, но все равно осталась чистой, незапятнанной. Он не почувствовал ревности или обиды. Она вдруг и в этом стала далекой, его жизненные мерки к ней не относились, а значит, были не единственно возможными. —Как же так? —удивился он. — Очень просто, — с нарочитой прямотой заговорила она: — Он мне звонил утром, когда мама уже уходила, говорил, что едет, и я не вставала с постели, ждала его. Он приходил, ложился, потом вставал. Я ничего не чувствовала, и мне было гадко. — Зачем же тогда? — преисполнившись к ней сочувствия, спросил Вад. Лорка сказала просто, словно сама удивилась: —Не знаю... любила его, а он хотел этого. —А потом? — А потом он меня бросил, и я очень страдала. Ужасно мерзко, когда себе не принадлежишь. Было так унизительно