Блинов, Б. Н. Страховка : сборник рассказов и повестей / Борис Блинов. – Мурманск : [б. и.], 2010. - 278 с.: ил., портр.

Я сказал Тамаре Владимировне, что предпочитаю быть со всеми вместе, чем вызвал ее легкое неудовольствие. Она еще раз сделала не очень уверенную попытку отделить меня от окружаю­ щих, а потом, видя что я не понимаю ее напряженных мыслей, от­ вела в сторону и, досадуя на мою тупость, сказала напрямую, что в Москве принято считать, что встреча с иностранцами может быть опасной. Этакий своеобразный диалог у нас с ней произошел, каждый говорил свое, удивляясь в душе наивности другого. Но я-то был уверен в своей правоте, потому что москвичи часто выглядели за­ пуганными. Даже в ЦДЛ оглядывались по сторонам и меняли острую тему, если за столик садился незнакомый человек. Вдоме Тамары Владимировны такой настороженности не чув­ ствовалось. В разговорах там царила полная свобода. За долгую жизнь в родной стране и свои заслуги она как бы выработала себе право на независимость. Но, видимо, она сомневалась, что это право относится ко всем ее гостям. К вечеру народу набралось человек десять. Стол заполнялся принесенными подарками и разной иностранной снедью. Тамара Владимировна заботливо включала меня в разговор, и никакого неудобства от общения я не испытывал. И был этому очень рад. Фээргэвский атташе хорошо говорил по-русски. В его служебные функции входила культура и творческие союзы, и он очень активно на меня насел, интересовался симпатиями и мнениями «простых людей», к которым я причислял себя: не элита, высшая переделкин­ ская каста, а простые интеллигенты-образованцы. Тем более из Мурманска. «А как живет глубинка? Что вы? Как вы? С кем ваши симпатии?» Мой авторитет у него значительно повысился, когда он узнал, что я закончил Литинститут в семинаре Бакланова. После своего памятного выступления в кремлевском дворце Григорий Яковлевич Бакланов стал одним из наиболее уважаемых литературных деятелей перестройки. Никогда не находясь в числе ангажированных властью литераторов, он вдруг получил предло­ жение возглавить журнал «Знамя», и восемь лет достойно держал это знамя на литературном фронте, формируя литературный вкус и новое сознание в стране.