Блинов, Б. Н. Страховка : сборник рассказов и повестей / Борис Блинов. – Мурманск : [б. и.], 2010. - 278 с.: ил., портр.

рывно завариваются дырки в проржавевшей палубе и на трапах. Старпом шатается, глаза красные от бессонницы, да еще где-то простуду подхватил, температура тридцать девять. Бедная Ок­ сана с ног сбилась, отпаивая его травами. Сама ходит, как пират, с повязкой на глазу - сосуд у нее лопнул. Она поставила себе ди­ агноз и знает, как лечить. (Она в прошлом медсестра.) В нашей службе тоже не без потерь. Электромеханик, работая на зачистке трюма, порвал себе мышцу правой руки. Теперь ходит с рукой на перевязи, баюкает ее как младенца. «Праздника» еще нет, но команда к нему уже готова. Глухой ропот команды не доходит до капитана. Он бодр, свеж и с целе­ устремленностью неофита реализует свою идею. Сам неизвестно когда спит, то на палубе его видно, то на мосту. С неизменным плейером в кармане, наушники почти незаметны. Ходит, тихо раз­ говаривает сам с собой на каком-то чужом языке, старательно ар­ тикулируя губами и мышцами щек, чем вызывает недоумение и тревожные мысли. Окликнешь его - он поднимет на тебя отсут­ ствующий взгляд, потом медленно фокусирует его, узнает и щедро, хорошо улыбается. «Не боись, с ним все в порядке, - успокоили меня ребята. - Он так английский учит. Знает его как бог». И верно, его английскому может любой позавидовать. Но мне-то надо говорить с ним по-русски. Профсобраний теперь нет, чтобы разрядиться, стравить пар. Перед заходом ко­ роткая информация. Никаких возражений, острых вопросов. Во власти капитана отправить в порт любого за свой счет с опла­ той билета в оба конца. Все это понимают и молчат. Жизнь в условиях полной монархии - специфика девятимесячных рей­ сов. Но монарх, хвала богу, с пониманием: грозить - грозит, но пока никого не списал. Правда, бонуса лишил двух человек - «за запах». Спрашиваю его осторожно: надо ли так лезть из кожи, Юрий Иванович? Ведь недавно Регистру предъявлялись. - Пойми, нельзя иначе, - с убежденностью говорит он. - Ре­ гистр был свой, из Мурманска. А это ведь Владик, «чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй», - неожиданно процитировал кэп эпиграф к Радищеву.