Блинов, Б. Н. По дороге Мурманск - Ориноко : рассказы для семейного чтения / Борис и Николай Блиновы. - [Изд. 2-е, перераб.]. - Москва : Скороходов В. А., 2013. - 189, [2] с. : цв. ил.

Борис и Николай Блиновы рье для записи новой музыки. К тете Любе можно было ходить по пятницам в дни ее дежурства, когда в красном уголке госпиталя устраивались концерты самодеятельности или крутили кино. Мы при этом совмещали приятное с по­ лезным: смотрели концерт или кинофильм и доставали рентгеновскую пленку. В красном уголке сильно шибало в нос лекарствами и борщом. Пациен­ ты лениво приволакивались на костылях либо на своих двоих, если были. Они рассаживались на деревянных скамейках, белея сквозь серые халаты испод­ ними рубахами и подштанниками. Вуглу на белом столике стоял синий пате­ фон. Его всегда крутили до начала мероприятия: концерта или кинофильма для создания настроения. Чаще всего первым звучал быстрый фокстрот, его пел нежный девичий голосок. На эсминце капитан Джемс Кеннеди. Гордость флота англичан Джемс Кеннеди. Когда начиналась эта песня, все раненые поворачивали головы к забинто­ ванной фигуре в углуи начинали улыбаться. А тот чувствовал их улыбки и улы­ бался им в ответ чуть смущенно — забинтованными у него были глаза и череп, а нижняя часть лица оставалась свободной. Этот человек не был ни капитаном эсминца, ни Джемсом Кеннеди. Он даже не в английском флоте служил, а был простым матросом в машинной ко­ манде американского транспорта «либерти», который обгоревшим пришел в Мурманск с последним караваном из Монреаля. Но нам всем это было без разницы. Поэтому, когда начиналась песня про Джемса Кеннеди, все ему улы­ бались. Звали его, и верно, Джим, что ласкательно от Джеймс, а фамилия была совсем другая, больно мудреная. То ли Мак-Финлей, то ли Макфинли. Самое обидное, как мы с Мишкой считали, состояло в том, что тот транс­ порт «либерти» вовсе не от фашистской торпеды загорелся, немцы в конце во­ йны уже не имели достаточно сил, чтобы громить американские караваны, на транспорте случилась авария в машинном отделении, загорелось топливо, наш Джим бросился тушить пожар, что-то там взорвалось и Джим крепко обгорел. К тому времени все заграничные раненые из тети любиного госпиталя уже вылечились и отправились по своим родинам, только Джим еще оставался в оди­ ночестве в большойчистой палате, специально отведеннойдля иностранцев. Нас в нее никогда не пускали, мы через стеклянные двери наблюдали из коридора. Джим был «старожилом». Его все уже воспринимали как своего, играли с ним в домино — он костяшки наощупь определял, научился петь наши песни. Он смешно так выговаривал: «Выходила на берьег Катьюша... » Все сестры и 86