Блинов Б.Н. «В моём саду все же цветут нарциссы…» АСТЭС. 2009, N 6, c.5-30.

«Вмоем саду все же цветут нарциссы...» Я сказал Тамаре Владимировне, что предпочитаю быть со всеми вместе, чем вызвал ее легкое неудовольствие. Она еще раз сделала не очень уверенную попытку отделить меня от окружающих, а потом, видя, что я не понимаю ее напряженных мыслей, отвела в сторону и, досадуя на мою тупость, сказала напрямую, что в Москве принято счи­ тать, что встреча с иностранцами может быть опасной. Этакий своеобразный диалог у нас с ней произошел, каждый го­ ворил свое, удивляясь в душе наивности другого. Но я-то был уверен в своей правоте, потому что москвичи часто выглядели запуганными. Даже в ЦДЛе оглядывались по сторонам и меняли острую тему, если за столик садился незнакомый человек. В доме Тамары Владимировны такой настороженности не чув­ ствовалось. В разговорах там царила полная свобода. За долгую жизнь в родной стране и свои заслуги она как бы выработала себе право на не­ зависимость. Но видимо, она сомневалась, что это право относится ко всем ее гостям. К вечеру народу набралось человек десять. Стол заполнялся при­ несенными подарками и разной иностранной снедью. Тамара Владими­ ровна заботливо включала меня в разговор, и никакого неудобства от общения я не испытывал. И был этому очень рад. Фээргэвский атташе хорошо говорил по-русски. В его служебные функции входила куль­ тура и творческие союзы, и он очень активно на меня насел, интересо­ вался симпатиями и мнениями «простых людей», к которым я при­ числял себя: не элита, высшая переделкинская каста, а простые интеллигенты-образованцы. Тем более из Мурманска. «А как живет глубинка. Что вы? Как вы? С кем ваши симпатии?» Мой авторитет у него значительно повысился, когда он узнал, что я закончил Литин- ститут в семинаре Бакланова. После своего памятного выступления в кремлевском дворце Гри­ горий Яковлевич Бакланов стал одним из наиболее уважаемых лите­ ратурных деятелей перестройки. Никогда не находясь в числе анга­ жированных властью литераторов, он вдруг получил предложение возглавить журнал «Знамя» и восемь лет достойно держал это знамя на литературном фронте, формируя литературный вкус и новое со­ знание в стране. Электрички из Переделкина ходили до одиннадцати, и когда народ стал расходиться, я решил ехать, отказавшись от предложения Тамары Владимировны остаться на даче. Когда посчитали, оказалось, что ма­ шины, на которых приехали гости, были все заполнены. Оставалась 23