Блинов Б.Н. «В моём саду все же цветут нарциссы…» АСТЭС. 2009, N 6, c.5-30.

Борис Блинов Есть ли предел цинизму на родных просторах! «Простимся, бездне унижений бросающая вызов женщина! Я - поле твоего сражения», - писал он в преддверии ожидаемой кончины. Пастернак был прав, когда признавался своим заграничным друзьям: «Ее геройству и выдержке я обязан своей жизнью и тем, что меня в те годы не трогали». В конце восьмидесятых мало кто знал ее имя. И это можно было понять. ВЛитинституте Пастернака в программе не было вообще. А на госэкзамене по современной литературе в тематику входило пять раз­ делов, которые помнятся до сих пор: «Советская литература в свете марксистско-ленинской эстетики», «Современная Лениниана», «Лите­ ратура о Великой Отечественной войне», «Деревенщики», «Городская проза». У Пастернака в это время (в конце восьмидесятых) еще был непо­ нятный статус: в читающей среде он числился классиком, причем, го­ рячо любимым классиком, книги которого не достать, в официальной среде так и значился покойным членом Литфонда. В писательском справочнике его имя не упоминалось, хотя в «Худлите» вышел его большой двухтомник «Избранных» с предисловием Лихачева. Литфонд, несмотря на просьбы читателей, отказался сделать из дачи Пастернака музей, но дачу, тем не менее, у его родственников решил отобрать. Прогрессивная публика Переделкина была возму­ щена таким положением вещей. И Тамара Владимировна была в числе первых борцов за справедливость. По этому поводу она вела активную переписку с помощниками Горбачева и министром культуры, обраща­ лась к иностранцам, охотно посещавшим ее, приводила академика Ли­ хачева на место разворошенного пастернаковского дома. «Я встретила Андрея в Лавке писателей и говорю ему: «Андрюша, как вы можете равнодушно терпеть: грабят дачу вашего учителя! По­ чему вы молчите?» Он испугался: «Тише, тише, Тамара Владими­ ровна, здесь не место, я к вам приду. Вот, до сих пор идет». Впрочем, что мог он сделать. За дачу шла крупная борьба самых именитых ли­ тературных боссов, секретарей Союза писателей. Один из них, автор нескольких популярных романов Чингиз Айтматов, уже приглядел себе эту дачу, напористо и целеустремленно сражался за нее. «Уж лучше я, чем кто-то, - у меня и роман есть с его строчкой», - на рас­ пределении в секретариате якобы заявил он, и вместе с доблестным Литфондом занялся освобождением дачи. В это время он баллотиро­ вался на соискание лауреата Нобелевской премии. Запад внимательно 18