Блинов Б.Н. Стукачи вы, мои стукачи!..: четыре новеллы из морской жизни. АСТЭС. 2008, N 5, c.213-253.

Борис Блинов Домработница исчезла —куда-то сбежала и больше не появлялась. Почему?! За что?! Полный мрак. В страшных постперестроеч- ных книжках рассказывалось, что подобные методы устрашения применялись нашими гуманными «органами» перед самой вой­ ной. Мама в шоке была, речь отнялась, полгода не говорила. Отец неимоверными усилиями вывел ее из ступора. Теперь, слава Богу, обошлось. В кафе «Театральном», где проходили поминки, мама начала узнавать людей и адекватно им отвечать. Народу было много. Обращая глаза к столу, я встре­ чался взглядом с осанистым темноволосым мужиком с короткой стрижкой. В перекуре он сам подошел ко мне и заговорил. Обра­ щался он так, будто мы были давно знакомы, но я его не узнавал. Какая-то неуверенность проскальзывала в его интонациях. Мы снова расселись по своим местам и его выжидательный взгляд иногда останавливался на мне, словно ждал приглашения. —Скажи, чтобы музыку сделали тише, —попросил я кого-то через стол. И он охотно поднялся и пошел распорядиться. —Это кто? Из Мореходки? —спросил я у мамы, —Ой, что ты! Это же наш Николай Иванович, —с теплом в голосе произнесла она. Первый раз ее слова обрели нормальную интонацию. Мужик еще пару раз подходил ко мне, о чем-то незначи­ тельном разговаривали. И мне все казалось, что он хотел сказать о чем-то большем, чем говорил. Я не заметил, как он ушел. Время шло тогда с удивительным напором. Как из ушата по­ ливало застоявшихся граждан сенсационными разоблачениями. Отмена цензуры, «Архипелаг ГУЛАГ», «Огонек» Коротича. Фильм «Покаяние» —исповеди стукачей и доносчиков. Заседания Верховного Совета собирали перед экранами народа не меньше, чем на самый крутой боевик. Николай Иванович долго не давал о себе знать. Потом по­ явился, стал часто звонить маме, собирался в гости. Но не пришел. Просил сообщить, когда я буду на берегу. —Я сказала, но телефон давать не стала без спросу. —Можешь дать. Ты хоть знаешь, кто он такой, твой Николай Иванович? —неприязненно спросил я. 252