Блинов Б.Н. Стукачи вы, мои стукачи!..: четыре новеллы из морской жизни. АСТЭС. 2008, N 5, c.213-253.

Борис Блинов чуть не утоп, бедолага, —шел по озеру, как слон. Пришлось им вдвоем его вытаскивать. Второй пожарник тоже вымок, теперь у костра лежат, оба сушатся. —Он что, запойный, твой Николай? —спросил я. —Да нет. Не замечен. Расслабился на природе. Работа у них все-таки нервная. Я возмутился: —Батя, ты не находишь, что они, как сволочи себя ведут?.. На твоей машине приехали, нас с тобой развели, напились, скандалят. —Что же теперь делать, не бросать же их. —Давай, я схожу разберусь. —Да нет, я уж сам как-нибудь. У них какие-то неприятности в конторе, что-то случилось, не говорят. Отношения выясняют, ругаются. Того, второго, не слушает, только меня. Тот с ним и не справится. —Ну и фрукты они у тебя. Оставь их, на хрен, перебирайся к нам. —Неловко как-то, с ними приехал, будто бросаю их. —Ну и бросай. Батя чайку попил, сказал, что ушицу сготовил, на берегу-то уютней располагаться, чем у нас на льду. Позвал к себе ушицу похлебать. Солнце уже взошло. Сняв шапку, он подставил лицо под его лучи, посидел так пару минут с закрытыми глазами, улавливая теплоту. Потом поднялся и, глядя на солнце, улыбнулся: —Надо рыбку ловить, пока ловится. Кивнул нам и пошел по льду, сильно раскачиваясь из стороны в сторону, но не горбясь. «Молодец еще, старый, а силы есть», — подумал я. И не знал, что болезнь уже прокралась в него и начала разъедать внутренности. Осталось ему полгода. Их пристанище на берегу виднелось вдалеке. Желтый навес светился от солнца, но людей было не разобрать, за тентом находились, только костерок чуть дымился. Тот другой Николай Иванович, которого я помянул был от­ крыт, как книга. Родители, уезжая в отпуск, меня предупредили, 246