Блинов Б.Н. Стукачи вы, мои стукачи!..: четыре новеллы из морской жизни. АСТЭС. 2008, N 5, c.213-253.

Стукачи вы мои, стукачи!.. в эйфории восторга, гулял несколько дней, как никогда раньше, подписался на отпуск. Он решил сделать короткий рейс и от­ правиться на собственной «волжанке» посетить Черноморский берег Крыма. Как раз мойвенная путина шла, и рейсы проходили за две недели, денежные, премиальные, в такие все стремились попасть. Весь рейс Дима квасил. Отлаженная служба шла сама собой. Реф- машинисты справлялись без проблем. Дима выйдет в трюм на подвахту, покидает ящики, разомнется, продышится и снова за накрытый стол. Здоровье было воловье, и пил без передыху, будто клапан у него дополнительный открылся, куда вливать можно без конца. И так его новое состояние жгло, что он не остановился на достигнутом (прихваченном с собой) и, когда все запасы кончились, быстренько соорудил самогонный аппа­ рат, установил его в провизионке и гнал там чистый ректификат. Умелец мужик —видно, вспомнились деревенские навыки. Но по приходу все же устал. Морда опухла, глаза забусели. Обиделся, что благоверная встречать не пришла, не приехала на новой «волжанке». А он на это рассчитывал. Пришлось ему на такси домой добираться. Дима вбежал на свой четвертый этаж и длинно позвонил. Ма­ теря в сердцах неразумную жену, не ожидавшую его в квартире, он достал ключи и отпер двери. В прихожей, прикрепленная к зеркалу, шевельнулась записка: «Жить с сексотом не могу. Квартиру тебе оставляю, а машину и меня не ищи!» Дима взял отпуск и на работе больше не показывался. Гово­ рили, что он круто запил. Потом судно в рейс ушло и разговоры о нем мало-помалу прекратились. Когда мы с Южной Георгии вернулись, все уже было кончено. Соседи из подъезда позвонили в отдел кадров, попросили зайти —запах из дверей шел подо­ зрительный. Пришлось двери ломать. Труп нашли в комнате на полу и сгружали лопатами. Долго лежал, иначе уже не получалось вынести. Говорили, что умер своей смертью, сердце не вынесло такого образа жизни. 241