Блинов Б.Н. Стукачи вы, мои стукачи!..: четыре новеллы из морской жизни. АСТЭС. 2008, N 5, c.213-253.

Стукачи вы мои, стукачи!.. себя давно не чувствовал. Простил, конечно, но пить с ним не хотел. Потом, где-то через полгода, Наташа Гончарова, официантка из «Севера», подсадила нас за столик, извинившись, что сво­ бодных нет. Один парень всего сидел, не шибко трезвый. Я от него через стул расположился и не сразу признал, потом сделал вид, что не заметил. А он уже хорош был. Смотрел прямо мне в глаза, узнал, но не смутился и говорил громче всех, смеялся, кого-то он знал из наших и с ним через столик переговаривался. Совсем недавно в компании врачей при мне вдруг всплыла его фамилия. Оказалось, он все еще ходит в море, весьма успешно трудится. Интересно, в каком качестве. КРУГОСВЕТКА Непривычное дело: японцы на нашем флоте. Аккуратной ком­ панией они перебирались с одного транспорта на другой и были очень серьезны. Перед их появлением на судно прибывали кон­ торские чинари, выравнивали порядок, внося строгость и чи­ нопочитание в ряды команды. Штурмана напрягались, готовя английские фразы, но все обходилось без них. До японцев их не допускали. Достаточно было открыть трюма и запустить туда. Натянув пупырчатые перчатки, они проникали в трюм, указы­ вали ящики с мойвой, которые надо вытащить. Матросы пере­ таскивали их в каюту лоцмана, служившую временной лабора­ торией. Гости перебирались к капитану пить кофе, а мойва в это время дефростировалась, становилась мягкой и податливой. Японцы тоже размякали, серьезность улетучивалась, они ожив­ ленно лопотали между собой, подогретые капитанским угоще­ нием, и на английские фразы капитана тоже находили ответ. Посчитав, что мойва разморозилась, они переходили в лоц­ манскую, отковыривали из массы смороженной рыбы отдельные рыбинки, рассматривали их и пересчитывали. 227