Блинов Б.Н. Стукачи вы, мои стукачи!..: четыре новеллы из морской жизни. АСТЭС. 2008, N 5, c.213-253.

Стукачи вы мои, стукачи!.. аббревиатура —КГБ —никогда не произносится. Иногда только кто-то из недавних близких вдруг к потолку заведет глаза и скажет многозначаще: «Ты же понимаешь!.. Что я могу? Это от них вдет». И сразу всем становится ясно, что ты отринут, перед тобой глухая стена и выход к людям невозможен. Теперь там, за этой во­ дослухоглухонепроницаемой переборкой, решается твоя судьба. Что заслужил, то получишь, не парься, о решении тебя известят. Вот он, «Большой дом», который всегда огибаешь насторо­ женно. Потом-то визиты были, но тогда я первый раз шел в это здание и ждал, чего угодно. Вышел ко мне молодой, моложе меня, парень, лет тридцати. Горшвеевский пиджак в темный рубчик вроде бы ему широковат был. Парень назвал себя «Борис Иванович» и пошел впереди. В кабинете еще один парень находился, тоже в штатском, в свитерочке фирмы «Ли» и хороших джинсах — все валютное, фирменное. В такой одежде только моряки тогда могли ходить или фарцовщики. Ничего военного, служебного в них не просвечивало, и я подумал, что оба они из нового набора, из того же, что Кесь, наш флотский куратор по ГБ с запоминающемся именем Вячеслав Михайлович —так Молотова звали. Но самого Кеся в кабинете не оказалось. Хотя он часто попадался на глаза, и я мог видеть перед своими глазами его полный карьерный рост. Пару рейсов он ходил в море штурманом в нашем флоте, и потом, как Онегину, что ли, труд упорный ему стал скучен. Он был принят в ГБ лейтенантом и прослужил, как говорится, от звонка до звонка. Звание генерала ему вряд ли светило, но до полковника он дорос. Он со своими коллегами повадился обедать в Театральном кафе, где столовался весь плавсостав. На основании наших нечастых встреч, он меня узнавал на улице и здоровался. Потом, где-то в звании майора только отвечал на приветствия. Подполковником —здороваться перестал. И вдруг в звании полковника снова начал меня активно замечать и сам первым приветствовать. Потом я понял, что перестройку он по­ чувствовал раньше меня и уже знал, как себя вести. 223