Блинов Б.Н. «Не пропадёт ваш скорбный труд». АСТЭС, 2005, c.152-179.

Ъ. ЪимноЛ дых встреч, памятные свидания. Фраза, которую он бросал как вызов: «Не надо!..» (У него несколько было «не надо», того, с чем он в жизни не соглашался. «Не надо меня ци­ тировать», « Не надо меня жалеть», «Не надо меня защи­ щать.) «Не надо ждать, приезжай!» — хотелось крикнуть. Здесь виделось спасение. Весна, озера, Университет. Пред­ чувствие беды угнетало и сковывало мысли, нервы были напряжены, мысли о нем не давали покоя. Звонок друзей из Ленинграда подвел черту. Мне сооб­ щили о его смерти.. Он лежал аккуратно прибранный, и цвет лица подоб­ ран был хорошо. Слегка пополневшим только показался. Глаз его мучительно не хватало. Казалось, за немногим дело, легкое движение век, и снова будем вместе. Разбудить его хотелось, расшевелить, вдохнуть жизнь. Было ясное чувство, что расстались ненадолго. Неважно где, здесь или там, куда он ушел, но встретимся обязательно, теперь уже между нами ничего не стояло. По приезде первым делом он хотел мне звонить, «голос теплым становился, когда он тебя вспоминал». Сведения, которыми поделились родные, болезненно сдавливали горло. Все близкие меня знали, взяли в свой круг. Я их тоже узнавал по рассказам, вытас­ кивал из закоулков памяти. Удивительный учитель с несе­ рьезной фамилией Рыжик — вряд ли о ком с таким почте­ нием он отзывался. Любимый брат, три сына в расцвете сил от трех жен — они впервые встретились вместе, две жены. («Лучшее, что есть в женах, — это дети,» —с улыбкой процитировал Лявданского Альфонсов».) Красивая, энер­ гичная Вика, с которой я много раз говорил по телефону. Пожилой летчик-родственник. При перелетах он сажал ЭК в кабину за штурвал. Лявданский вспоминал об этом как об одном из самых ярких жизненных впечатлений. «Жалко, что не знаешь, не испытал — совсем другое ощу­ щение полета — весь мир под тобой». И, конечно, сам Альфонсов, с которым я был знаком, когда он приезжал в 159