Блинов Б.Н. «Не пропадёт ваш скорбный труд». АСТЭС, 2005, c.152-179.

*Б.ЪимнаЬ последних десятилетий, книг такого масштаба о Маяков­ ском и Пастернаке издано не было. И вот теперь Михнов. Тогда еще, в свой давний приезд Альфонсов об этом говорил. И сейчас на мой вопрос отве­ тил так охотно, удовлетворенно, с живым отсветом глаз и свободным дыханием, что ясно стало, вот оно, дело жизни, завершить книгу надо, а потом уж ладно, как Бог даст... Лявданский рассказывал, как после смерти Михнова Альфонсов стоял у подъезда на набережной. Видел, как в подъезд забегали непонятные личности и выходили оттуда с картинами, свернутыми в трубку. Он понимал, что раз­ воровывают сокровище, плакал и ничего не решился пред­ принять. «Почему же не вмешался?» — возмущенно спросил я. Подумав, Лявданский ответил: «Это сложно, не знаю. Я бы тоже не смог». Я не понимал такого равнодушия. У ЭК так бывало. Он как бы сказал что-то, с чем труд­ но согласиться, и не вникал в детали, в объяснения, не спорил, не доказывал. Сказал и пошел дальше. Как хочешь, понимай. И годы проходят, пока сам вдруг уразумеешь его правоту. Задал Альфонсову давно интересовавший меня вопрос: «Почему никто, кроме вас и Лявданского, не считает Михнова великим? Где же профессионалы? Я спрашивал многих художников, показывал работы. Его не признают. Даже известные, ленинградские — Заславский, Аршакуни его не знают» «Нет, его знают. И Шемякин, и Неизвестный. Но они еще не прониклись им. Вот напишу книгу, тогда заговорят. Он еще не раскручен. Надо его раскрутить». Этот современный термин совершенно не вязался с его отрешенной от внешнего мира наружностью. Он похож 169