Берлин, В. Э. Хибинское эхо ГУЛАГа / В. Берлин // Культурологический альманах АСТЭС / Ассоц. творч. союзов. – Мурманск, 2008. - № 5. – С. 7-77.

Валерий Берлин Только я приехал в Мурманск, через две недели приходят американские письма. Еще не знают здесь, кто такой Симуков, а ему уже два письма американских лежат. В общем, в итоге с первого дня — негласный надзор, потом мне негласно и про­ зрачно намекнули, ну очень прозрачно, уезжай из Мурманска, здесь тебе ничего не светит: принято решение визу тебе зак­ рыть, в море тебе не ходить. Тем не менее, я остался, как раз научную лабораторию открыли на берегу В 1968 году я получил по почте Меморандум Сахарова. Они все зафиксировали, но мне дали возможность получить его и потом предъявили обвинение, что я его распространял. Я сказал, что дал почитать директору института, секретарю п а р т ­ организации: ведь ни кому-нибудь, если уж вы им не дове­ ряете... Они еще не знали, что это такое, а когда этот Меморандум опубликовали на Западе и шум пошел по всему миру, они стали вычислять, откуда это у Симукова раньше всех появилось. Пути Господни неисповедимы. Сахаров ведь сначала стал рас­ пространять Меморандум членам Президиума Академии наук и один экземпляр был отправлен академику Артабалевскому. Он был уязвлен, что ему достался плохо читаемый экземпляр и дал дочери перепечатать. Она перепечатала и этот плохой экземпляр передала моему другу. Он быстро прислал мне заказным письмом. Так что еще академики не читали, а мне уже прислали. В апреле 1970 года на заседании суда мне это письмо тоже предъявили. КГБ следил за мной, там знали, что все самизда- товские новинки я давал читать друзьям. Им все это надоело, и они организовали суд. Мне была приписана 92 статья «за анти­ советскую деятельность», но коллектив дружно взял меня на поруки. По существу, задуманное ими судилище сорвалось: трое свидетелей отказались от показаний на суде, сказали, что они дали их под угрозой. Накануне, перед судом, до 11 вечера в КГБ писали сценарий суда, готовили, чтобы я покаялся, тогда меня оставят научным работником, если институт возьмет на поруки. Скрепя сердце, я согласился —только что я стал отцом двух детей. Но что-то случилось за ночь, и, когда я пришел в суд, там висело огромное объявление (а процесс был открытый и набилось много 72