Беляев, Д. П. Архипелаги акватории Баренцева моря: история освоения и изучения (вторая половина XIX – первая треть XX вв.) / Д. П. Беляев ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : МГПУ, 2010.

нарушения русских территориальных вод впредь не допустимы148. Однако все обещания официальных властей Норвегии о недопустимо сти норвежскими промышленниками нарушения русских прав относитель но охоты и рыболовства успеха не имели, и наши северные соседи про должили интенсивную эксплуатацию промысловых ресурсов Новой Земли. Им было что терять, ведь промыслы на архипелаге давали высокий доход. Так, например, в августе 1909 г. промышленник Берген Иергенсен писал в Тромсе: «...Семгиздесь много, посылайте сетей, сколько сможете... К вес не пришлите трех человек... Мы выстроили три дома. Пришлите круговую пилу с осью... Если дело пойдет на лад, я не вернусь раньше 1911 г.»149 Норвежские промысловики не собирались оставлять своих притяза ний на Новую Землю. В феврале 1910 г. шкиперский союз г. Тромсё объя вил северный остров архипелага «ничейной землей», открытой для всех народов (по аналогии со Шпицбергеном и ЗФИ)150. А это уже был первый шаг к аннексии северного острова Норвегией. Союз шкиперов утверждал, что в этом районе давно и беспрепятственно занимаются рыбным и зверо бойным промыслами только норвежцы. При этом они ссылались не только на разрешения русских консулов в Варде и Тромсе, которые якобы позво ляли вести им промыслы севернее Маточкина Шара151, но и на карту, вру ченную одному из шкиперов капитаном гидрографического судна «Пахту сов», по которой граница русских территориальных вод проходила в 11 морских милях севернее пролива. (Так на месте решались вопросы го сударственного масштаба.) И хотя решение об объявлении северного ост рова Новой Земли исходило от неправительственного учреждения, тем не менее, оно требовало резкой ноты со стороны России. Уже 20 марта российское посольство указало МИД Норвегии на не допустимость подобных заявлений и обратило внимание на те последст- Согласно инструкции, командирам охранных крейсеров, направляемых для охраны морских промыслов по северному побережью Европейской России, «территориаль ными водами севера России признаются: все заливы, бухты и рейды русского берега Ледовитого океана, все Белое море южнее линии, проведенной по направлению от мыса Святой Нос к мысу Канин Нос, в 3-мильном от них расстоянии и пространство открытого океана и Карского моря на три морские или итальянские мили от крайней береговой черты в малую воду, или от крайних островов, камней или оголяющихся банок и рифов, где таковые имеются» (АВПРИ. - Ф. 155. - Оп. 445. - Д. 35. - Л. 2). 10 декабря 1909 года русское правительство издало закон, по которому полоса тер риториальных вод России была увеличена с 3 миль до 12 (21 км) от линии наиболь ш е г о прилива (РГА ВМФ. - Ф. 404. - Оп. 2. - Д. 1493. - Л. 17 об.). 15оГААО.-Ф. 1. - Оп. 8. - Т. 2 .-Д . 622. - Л. 20. i5i Нильсен Й.П. Указ. соч. - С. 16. Интересно отметить, что оба консула практически одновременно в своих донесениях еще в ноябре 1909 сообщали, что никакого разрешения норвежцам вести промыслы в районе северного острова Новой Земли от своего имени они не давали (ГААО. - Ф- 1•- On. 8 .-Т . 2. - Д. 622. - Л. 18,21). 51