Бардилева, Ю. П. Православие на Кольской земле в период Северной Области и установления советской власти (1917-1920 гг.) // Мурман в годы Гражданской войны : материалы к истории Кольского края / Мурм. обл. краевед. музей. - Мурманск, 2014.

богомольцев. На его первом этаже разместилось 100 сербов, а на втором - 80-90 юнке ров. Последние оказались здесь, бежав из Петрограда. Юнкера выбили в здании окна и арестованные продрогли от холода. Потом сюда привезли еще 48 человек, для которых построили каменный склеп по проекту англичан. Следующих 100 арестантов разме стили в банях, сараях, конюшнях, «забранных у монахов англичанами». Печенгская тюрьма просуществовала до апреля 1918 г., пропустив через себя до 300 человек67. Как видим, здесь ни слова о причастности монахов к деятельности против арестантов. Кстати, до апреля 1918 г. метрические книги по мурманской церкви подписаны двумя бывшими «морскими» священниками - о. Алексеем Иваницким и протоиереем Павлом Вороновым. С мая 1918 г. только П. Вороновым. В мае - июне 1919 г. посто янного священника в Никольской церкви г. Мурманска не было, метрические книги вел протоиерей Пазрецкого прихода Назарий Синцов. Протоиерей Павел Иванович Воронов отбыл в отпуск, в Крым, вероятно в Таврическую губернию, где ранее он был священником. Вплоть до 20 мая 1919 г. должен был продолжаться его отпуск, однако и по истечении его о. Павел не вернулся в Мурманск. Дальнейшая судьба его неизвестна. В мурманской церкви в конце августа 1919 г. начал службу священник Николай Хри- санфович Азлов из Китовского Владимирского прихода. При Мурманском приходе с сентября 1919 г. числился еще заштатный священник Николай Григорьевич Кузнецов. К 1920 г. в этом приходе в качестве православных прихожан называлось 2500 человек из почти 8 тысяч жителей города68. 1 Іока Церковь налаживала отношения с властями Северной области и обустраи вала свое существование, представители советских партийных органов, которые кон тролировали часть Архангельской епархии и губернии, выдвигали свои предложения по религиозному вопросу. Еще в июле 1919 г. на I Архангельской губернской конференции РКП (б) про блемы отношения к религии и Церкви стали предметом обсуждения. Общим стало мнение, что член партии не может иметь никакого отношения к религии как к пере житку старой буржуазной идеологии (И. Булатов), что даже сочувствующий партии не может быть верующим (Тимме). Предложено было бороться с религией путем си стематической пропаганды, однако, «...избегая нетактичных выступлений...», стараясь «...в деревне не задевать религиозный фанатизм, потому что он от этого усиливается». Однако четкого представления о том, как следует проводить Декрет «Об отделе нии церкви...» в жизнь и опыта в подобной работе у партийных органов Архангельской губернии не было, и проблемы, возникающие в связи с этим, признавались членами конференции - «...декрет был встречен массой недружелюбно...», причем отмечалась также и большая роль «проповедников религиозного культа» в его неприятии69. В июле того же года окружной отдел ЗАГСа Архангельского губисполкома на правляет в местные отделы директиву об обязательном изъятии у церквей метриче ских книг, оставлении их копий на местах и отправке подлинников в центральный отдел ЗАГСа70. Несмотря на то, что 1917 - начало 1920 гг. - это период идейной и организацион ной неразберихи в политике местных органов советской власти по отношению к Церк ви, уже с конца 1918 г. планировались и проводились «мероприятия», которые были показателем приближающейся трагедии Церкви. Речь идет о вскрытии святых мощей в губернии. Хотя в ряде сборников указывается, что в этот период были вскрыты лишь мощи Артемия Веркольского (20 декабря 1918 г.), планы архангельских властей были значительно обширнее. 60