Бардилева, Ю. П. Отец Константин Мелетиев – настоятель Благовещенского собора г. Колы // II Ушаковские чтения / Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т, Фонд "Кол. энцикл.", Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка [и др.]. - Мурманск, 2005.

ние Рика о закрытии храма, предлагал поездки в Москву и Ленинград, дабы добиться приостановления этого решения. В результате поездки действительно состоялись: представители двадцатки Немчинов, Лыта- тин (? - написано в тексте документов неразборчиво) и сам отец Кон стантин побывали в Москве и Ленинграде. До 3 сентября 1937 г. на допросах Константин Михайлович отрицал все навязываемые ему обвинения. Однако на этом допросе многие пункты обвинения были им подписаны. Тон признания не оставляет сомнения в том, что «признание» было заранее составлено следователем или продиктовано обвиняемому, а уже впоследствии К.М. Мелетиева заставили его подписать. В подтвержде ние тому - выдержки из стенограммы допроса: «.. .все время боролся за сохранение церкви и числа верующих вокруг церкви. С этой целью че рез актив церковников, под моим руководством, я проводил контррево люционную работу среди верующих... я разъяснял, что новая Конститу ция дает... возможность открывать закрытые церкви, что является кон трреволюционным извращением сущности новой Конституции», «...признаю себя виновным в том, что вел контрреволюционную работу среди верующих, выражавшуюся в том, что я выступал в контрреволю ционном духе и... настраивал верующих против мероприятий соввлас- ти, что вызвало антисоветскую демонстрацию в поселковый совет»1. Что послужило поводом к резкому изменению своих показаний? Однозначного ответа на этот вопрос сегодня уже не найти. Возможно, это опасение за судьбу своих близких - жены, сыновей Вячеслава, Ива на и дочери Киры, - тем более что в свое время Вячеславу Михайловичу было поставлено условие о разрыве отношений с отцом священником (прим. - на самом же деле переписка и непосредственное общение меж ду ними сохранялись). А может и показания привлеченных свидетелей, в которых в резкой форме давались оценки деятельности отца Констан тина как контрреволюционной, недоброжелательной в отношении Со ветской власти2. Однако хотелось бы подчеркнуть, что, подписывая признание, отец Константин взял весь удар по общине верующих на себя: не было сказа но ни единого слова в отношении проходившего с ним по одному делу члена церковной двадцатки Немчинова, не было обвинений о «соучас тии в контрреволюционной антисоветской деятельности» в адрес веру ющих или видных иерархов Церкви. Обвинительное же заключение, утвержденное 26 сентября 1937 г. заместителем начальника Мурманского Окружного отдела НКВД г. Мур манска, содержало огромный перечень «преступных» деяний Кольского 1ГАМО. - Ф. 140. - Оп. З . - Д . 5641/2. - Л. 15, 15об„ 16. 2 Там же. - Л. 10, 18-35. 186