Балашов, Д. М. Сказки Терского берега Белого моря / Акад. наук СССР, Карел. фил., Ин-т яз., лит. и истории ; изд. подгот. Д. М. Балашов. - Ленинград : Наука. Ленинградское отделение, 1970.

Накормила, напоила, спать уложила и стала вести выспраши вать. — Т ак и так, — говорит, — приходила ко мне девица на одном корабли, потом на двух кораблях, после на трех кораблях, а меня все ягой-бабы сын усыпит, не могу проснуться; и сказала она: «Не видать мне тебя, а тебе меня!». — А это, — говорит бабушка, — приходила к тебе моя пле мянница, она в три года раз ко мне приезжат в гости, а у ей теперь тоска отнята, в яйцо положена, яйцо — в утку, и утка в озеро спу щена. Утка как на иглы прядет, на одном месте не сидит, не стоит; и никто ее подстрелить не может. Наутро встали, накормила, напоила его. — Иди, — говорит, — там моя вторая сестра, она тебе подска жет! Он одел новы лапти, нову шляпу, новый посох взял, нову про сфору железну и пошел дальше. Шел, шел, стали лапти притаптываться, стал посох приламы- ваться, стала шляпа прогнаиваться, стала просфора прогрызаться. Опять стоит избушка на курьей ножке, на петушьей головке. Он заговорил: — Избушка, избушка, повернись к лесу глазамы, ко мне воро тамы, чтобы мне, дорожному человеку, взойти и выйти! Избушка повернулась к лесу глазамы, к нему воротамы. Он зашел в избушку. В избушке сидит одна старушка — титьки через грядку вёснут, в зубах шелковый пояс плетет, губами горшки отнимает. Заспрашивала: — Куда тебя, дитятко, бог понес? Т ут птица не пролетыват, не то добрый человек прохаживат. Волей или неволей или своей охотой? — А , — говорит, — бабушка, кое неволей, а вдвое своей охо той. Сама себя по щеки ударила, по другой приправила: — Ох я, старая плёха, дорожного человека не напоила, не накормила, а стала выспрашивать! Накормила, напоила, спать уложила и стала спрашивать: — Куда тебя, дитятко, бог понес, волей или неволей или своей охотой? Он ей опять рассказал: — Приходила девица сначала на одном корабли, потом на двух, после на трех кораблях, а меня ягой-бабы сын все усыпит, не могу проснуться. И сказала: «Не видать мне тебя, а тебе меня!». Эта ему сказала: — Приходила к тебе моя племянница, она в два года раз ко мне приезжает. А у ней теперь тоска отнята, в яйцо положена, яйцо — в утку, утка в озеро спущена, и утка как на иглы скачет, на одном месте не сидит, не стоит, никто ее подстрелить не мо жет. 202