Балашов, Д. М. Сказки Терского берега Белого моря / Акад. наук СССР, Карел. фил., Ин-т яз., лит. и истории ; изд. подгот. Д. М. Балашов. - Ленинград : Наука. Ленинградское отделение, 1970.

(Это уж верно, вот на факте расскажу. Я жила со свекровой, такая бранчлива была, все к свекру ревновала! А мне стыдно. Ну, она ненависть на меня поимела. И вот я ушла в ту избу-то, холодну, — дедушка уехал постом на Филиппов день в лес — вот я затенулась, и поревела, поревела и заснула. И привиделось, что выскочила лисица, кусила меня в ногу и убежала. И это вот через шестнадцать лет сбылось. Ужо на то и была лиса до меня. А че рез год и муж помер). Вот он пришел к отцу. — Ну и что тебе привиделось? — А , — говорит, — не скажу, пока мой сон не сбудется. Отец взял и его купцу продал. У купца он живет, услужает хорошо, купец его любит, спрашивает: — А почему тебя отец, такого, продал? — А , — говорит, — сна не сказал. — Скажи мне! — Нет, — говорит, — не сказал отцу, не скажу и купцу. Тот продал его царю. Ну, он живет, услужает. Услужает хорошо, царь его любит. Вот спрашивает: — Почему тебя, такого, отец продал? — А сна не сказал. — Скажи мне! — Нет, — говорит, — не сказал отцу, не сказал купцу, не скажу и царю. Царь его и посадил в тюрьму. Вот сидит он, посиживает. А у царя была сестра. Вот он собрался ехать за моря, жениться. Вот сестра и говорит: — Брат, братушко! Все на свадьбу потюремщиков распущают, а этот у нас ни за что сидит, что сна не сказал. Царь его и выпустил. Вот он ходит-походит, вышел за город, а тут два мужчины судятся. У них кумка-невидимка, сапоги-скороходы и скатерётка- хлебосолка. Вот три вещи, и они не знают, как разделить эту третью вещь. Вот он говорит: — Я рассужу. Вот кину что — вы бежите, кто первый прибе жит, тому и будет скатерётка-хлебосолка. И обманул их. Они побежали, а он одел сапоги-скороходы, скатерть-хлебосолку взял , одел кумку-невидимку и скрылся. Вот пришел в город, а царь собрался за море, корапь уже готов. Он одел шапку-невидимку и зашел на корапь. Вот пошли. Идут по морю. День прошел, ночь пришла, ночь прошла, опять день пришел. Вышел царь на палубу, похаживат по палубе да говорит: — Кабы меч, так было кому сечь, а кабы лук, так было бы рук (любуется сам собой), а кабы красная девка, было с кем спать! Он и подскочил к нему в шапке-то кумке-невидимке. 187