Балашов, Д. М. Сказки Терского берега Белого моря / Акад. наук СССР, Карел. фил., Ин-т яз., лит. и истории ; изд. подгот. Д. М. Балашов. - Ленинград : Наука. Ленинградское отделение, 1970.

Он ответил: — Молите бога за вышнего! И приехал к садам. Коня спустил, в одно ушко сунулся — раз мылся, в другое — разснарядился, и такой же сделался Иван-сад- ник. Пришел в сады и повалился. Вот лежит-поляживает, и приходит жена. — Слава, — говорит, — богу, муж-кормилец, победа пала. Приезжал какой-то богатырь на коне, не сколько бил, сколько конем топтал. Мир стали заключать, а он сел на коня и поехал. Закричали: «З а кого бога молить?», а он ответил: «Молите бога за вышнего». Ну, мир заключили, и опять стали жить по-старому. И опять приходит жена со слезами: — На среднюю сестру войною идут за то, что за подданного замуж вышла. Все зятевья на войну поезжают, — говорит, — а ты у меня не шевелишься, никуда не ездишь. Т ак уж отобьют меня у тебя. Опять посидела, поплакала, ушла. Опять муж вышел, за кричал: — Сивушка, бурушка, вечный воронок! Как служил батюшку, как служил матушке, так же и мне послужи, Ивану-царевичу! Конь бежит, земля дрожит. Из ушей искры, из ноздрей пламя. В одно ушко сунулся — умылся, в другое — весь оборудился. Сел на коня и поехал в поле. Приехал опять на поле, не столько бил, сколько конем топтал. Бились, бились, опять победили, росейская победа пала. Мир стали заключать, он уехал. Опять закричали: — З а кого бога молить? — Молите бога за вышнего! Опять к садам приехал, коня спустил, в одно ушко сунулся — размылся, в другое — разснарядился, и такой же сделался Иван- садник. Повалился, лежит-поляживает, похаживает. Жена при ходит. — Славу богу, муж-кормилец! Опять победили, опять приез жал в поля какой-то богатырь. М уж будто и знать не знает, ведать не ведает. Жили-пожили. Опять жена приходит со слезами: — Муж-кормилец, идут войной на меня, отбить хотят. Ото бьют меня у тебя! Посидела, посидела, ушла. М уж опять вышел на улицу, за кричал: — Сивушка, бурушка, вечный воронок! Как служил батюшку, как служил матушке, так же и мне послужи, Ивану-царевичу! Конь бежит, земля дрожит. Из ушей искры, из ноздрей пламя. Он в одно ушко сунулся — умылся, в другое — оборудился. Стал таким молодцом, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Сел на коня и поехал. 136