Балашов, Д. М. «Русский узел» Дмитрия Балашова / [авт. диалога: Ольга Балашова, Дмитрий Балашов ; авт. идеи, сост. Николай Почтовалов]. – Петрозаводск : Verso, 2017. – 191 с. : портр.

так и не пришло, а вот Дмитрий Михайлович откликнулся. Виталий Семенович письмо прочел и, удивляясь, произнес: «Ну и счастливая ты, Надежда, коль рекомендацию в Союз писателей от самого Балашова получила. Помни это и не подведи его». В Петрозаводске на 60-летии журнала «Север» у нас с ним была последняя встреча. Он выглядел подавленным и усталым. В кабинете Тихонова спросил: «Надька, (он так часто называл меня, причем у него выходило это очень нежно, доверительно), а что думаешь, выстоит Россия?» Я в этом нисколько не сомневалась: «Конечно! Ведь сам писал, кто ее только не топтал, что она только не выносила: и войны и разрушения, и смерти, и огонь, но всегда поднималась из пепла. Не может быть, чтобы не выстояла!?» Посмотрел на меня долгим взглядом своих небесно-голубых глаз и грустно произнес: « Д а . Наверно ты права. Выстоит, только я уже этого не увижу». Я, как всегда оптимистично с радостью обняла его, поцеловала и сказала: «Ты у нас еще молодой, увидишь». И он, ободряясь, вновь спросил: «Думаешь, увижу?». «А ты что, помирать собрался? Конечно, увидишь. Тебе ли думать о смерти». И снова он, впадая в задумчивость, отрешенно, как бы даже не мне, а скорее себе, отвечая на какие- то мучившие его мысли, добавил: «Кто знает, кто з н а е т .» Сказал, что в июле собирается поехать на машине по древнерусским городам, чтобы завершить работу над романом. Еще не уехав из Петрозаводска, узнала от Тихонова, что Дмитрий Михайлович на машине попал в аварию, но, слава Богу, без сильных травм. Из ГАИ сообщили, якобы, заснул за рулем. Тогда я в это п о в е р и л а . Скачут кони и дует ветер И опять даже смерти нет! Только колокола столетий, Только осени жёлтый цвет. Когда мы Славянским Ходом приехали в Минск и собрались в комнате Маслова, Виталий Семенович предложил присутствующим почитать стихи, свои или чужие не важно. Читали, конечно же: Дмитрии Ермолаев и Коржов, Викдан Синицын, Виктор Тимофеев, Маслов и вдруг слово взял Дмитрий Михайлович. Он сказал, что тоже пишет стихи, но никому их не показывает, а так душа порой горит кому-нибудь что-нибудь почесть. И получив добро, доверяя нам самое сокровенное, начал читать: - 177 -