Бакула, В. Б. Литература кольских саамов : [монография] / В. Б. Бакула ; Министерство науки и высшего образования Российской Федерации, Мурманский арктический государственный университет. - Мурманск : МАГУ, 2022.

нам кормилицами» [79, с. 19]. Писатель будто исподволь подводит читате ля к выводу, что отлучение саамов от традиционного образа жизни приве дет к разрушению нравственности этноса. И опять же вывод звучит из уст бабушки, символизирующей мудрость саамского народа: «Сейчас саамам чужие дела навязали, свои исполнять некогда. Вот народ и меняется на глазах» [79, с. 20]. О нарушении самого главного закона саамской жизни - закона природосообразности - напоминает нам Н. Большакова: «Как ста рики наши ушли с островов, так те словно умерли, будто кто острова на замок закрыл» [79, с. 20]. Неспешное повествование о далеком прошлом Н. Большакова ведет в традициях устного народного творчества саамов, для которых характерен этнический хронотоп: «когда я родилась», «в младенчестве», «отец расска зывал», «приехала я как-то», «иду я как-то», «я училась в пятом классе». В диалогах используются разговорные обороты: «мол», «положь», «озеро слушайте... на ём шуметь нельзя», обращения «девонька», «мил человек», «голубонька», поговорки и прибаутки. Историческое время в рассказах пе редается более конкретно, указаниями на судьбоносные для страны собы тия: «в войну», «после войны», «до 1956 года», «в 70-е годы», «в октябре 1994 года», «на девятых саамских играх». Война в судьбах саамских женщин, репрессии и колхозное строи тельство в Заполярье не остаются за рамками автобиографии писателя. Она умело вкрапливает их в контекст своих рассказов, в то же время не акцен тируя внимание на этом, потому что ребенок не мог осознать масштаб и значение всего происходящего. Тем трагичнее оно звучит в рассказах, как, например, об ассимиля ционных процессах и политике администрации поселка к простым людям. В центре одноименного рассказа - судьба Васи-лопаря, которого пытались переселить из тундры в дом престарелых в соответствии с распоряжением свыше, без учета менталитета жителя тундры, оленевода, согласно кото рому саам в тундре одиноким не бывает [32]. И снова свой вердикт об итогах преобразования жизни коренного народа Севера выносит бабушка: «На своей земле по-воровски живем, по- воровски сети ставим, рыбу ловим, все по-воровски» [79, с. 19]. Близка автору и тема репрессий, о которых еще в детстве случайно узнала от родственницы. Двоюродная бабушка Насти, чей муж был ре прессирован, проговорилась: «Многие люди в тюрьмах сидели. Посадить дело нехитрое, не многие только выходили оттуда» [79, с. 20]. Затронута в рассказах и тема коллективизации, ставшая трагедией для саамских оленеводов. В колхозах надо было ходить за коровами, чьи 137