Бакула В.Б. Духовная культура саамов и её отражение в языке. Мурманск, 2017.

пределов ведения лопарских богов. Больной непременно умирает, если колдун не вложит в него душу обратно. Отсюда власть и значение колду­ нов [Нем-Данч 1877: 494-496]. От старого лопарского культа остались од­ ни жалкие обрывки, а еще население помнит последнего нойда (шамана) Максима Мелентьева, умершего лет тридцать тому назад. У него, как рас­ сказывают, был бубен, о котором мы всюду расспрашивали. Ни здесь, ни в других лопарских погостах бубнов не сохранилось [ЗЛТ 1927: 19]. Все нойды имеют силу посылать то, что лопари называют «стрелы», «витря- ное», - выражающееся в колотьях. Это верование разделяют вместе с ло­ парями и коляне, и русские поморы, которые также приписывают лопар­ ским колдунам эту способность. В этом мы видим переживание взгляда, с которым мы встречались у древних писателей, приписывавших лопарям способность насылать тире, ган, или свинцовые копья [ХР 1889: 71]. Осо­ бою славою, как колдуны, как лица умеющие посылать «стрелы», славятся лопари Сонгельского погоста. Их слава в этом отношении столь велика, что пазрецкие лопари боятся их и встречают их с почетом: перед их проез­ дом непременно хворают несколько жителей Пазреки «витряным»; им же приписывают способность вынимать из живого оленя сердце и печень. Ко­ гда умирает нойд, дух остается свободным, и если колдун не завещал его кому-нибудь - он идет к разным лопарям, предлагая свои услуги; является он в этом случае либо в виде юноши, либо девушки [Там же: 72]. Древние писатели, трактовавшие о лопарях и о их шаманах, ничего не передали нам, каковы были верования лопарей, сопряженные с нойдом после его смерти. Что касается современных русских лопарей, то колдун остается опасным и после смерти, и даже будучи уже покойником может вредить людям [Там же: 73]. Верование, что умершие колдуны превращались в священные камни, становились сейдами, было общераспространенным у Лопарей; тогда как, по признанию самого г. Харузина, «мы не встречаем преданий, свидетельствующих о происхождении сейдов из могильных па­ мятников» [СВл: 24]. Нойда, превратившийся ныне в простого деревенско­ го колдуна, совмещал в себе первоначально значение жреца и пророка. Лопарские нойды, по мере обветшания чисто патриархального быта, ста­ новились главными представителями общественных интересов. Если бы Лопари были поставлены в другие географические и исторические усло­ вия, из их нойд выработались бы пророки и мудрецы. У маленького, раз­ бросанного по ледяным равнинам народца, представители его националь­ 105