Анипко, А. А. Флейта : сборник стихотворений / Андрей Анипко ; [сост., предисл., эссе: Л. Л. Иванова ; послесл. И. Б. Циркунова ; худож. В. В. Рябков]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2016.

Абросимом Плотским, гроссмейстером «Гильдии гиперборейских го- рациев» (ГГГ), сообщалось о наборе в «Поэтическую мастерскую Ар сения Северина» — «выдающегося современного литератора». Лихое начало! Не правда ли? Есть во всем этом и дань игровой природе лите ратуры новейшего времени, и своего рода раздражающее маститых мэтров «ячество». Мурманск «Увертюру» принял достаточно холодно. Рецензенты Д. Коржов и В. Семенов не поспешили однозначно при нять Арсения Северина в свой поэтический круг. И он, как положено «единоличному гению», замкнулся в себе. Говоря попросту, обиделся. В Мурманске издавать свои произведения Андрей Анипко зарек ся. А в Санкт-Петербурге в 2006 году выпустил небольшую, опять же экспериментальную книжку стихов «Иллюзиады» (художник И. Вол ков). На сей раз Арсений Северин называет себя «неоимажинистом». А в витиеватом наукообразном предисловии, подписанном поэтом А. Бауманом, говорится, что «автор “Иллюзиад” умеет мимикрировать под любую поэтическую реальность», но «сближение эпох получает новое существование — рудиментализм». Посему Арсений Северин может быть причислен «к декартовским людям-автоматам, прячущим под зонтами механику расчисленного и завершенного мира». Все не так просто? Скорее всего. Может, и к «Увертюрам» в Мурманске надо было подойти с высокой филологической планкой? И понять на ма нер А. Баумана, чтоАрсений Северин —тот поэт, который вкусил «дары просвещения» и потому не внушает мыслей о «первозданности Эде ма». Рудиментализм как метод, по теоретической мысли поэта, —пос ледовательное воспевание основного «рудимента» — смерти. А инст румент «версификатора» — изысканная пародия. Да, такой художе ственный вектор нельзя не осознать (пусть и задним числом) в мурманской «Увертюре». Но не только заранее «мертвое» (по форме и стилю) предлагает читателю Арсений Северин. В нем —может быть, вопреки желанию самого поэта? — нет-нет да и прорывается голос живого обыкновенного смертного. И человек этот глубоко страдает. Прежде всего, от одиночества. Велика потребность быть разделенным в дружбе, испытать настоящую сердечную привязанность. Со времен мурманской «Увертюры» Арсений Северин ищет повод сказать не толь ко «я», но и «мы». Однако желанного союза с родственной душой так и не происходит. «Всегда один» —вот формула его земного существова ния. Стоическая. Романтическая. Достойная уважения. Надо сказать, что «Иллюзиады» в Санкт-Петербурге, как и «Увер тюра» в Мурманске, подверглись беспощадной — и как это принято 5