Анипко, А. А. Флейта : сборник стихотворений / Андрей Анипко ; [сост., предисл., эссе: Л. Л. Иванова ; послесл. И. Б. Циркунова ; худож. В. В. Рябков]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2016.

Ты меня отпусти, я живу еле-еле, я ничей навсегда, иудей, психопат: нету черного горя, и черные ели мне надежное черное горе сулят. (Б. Рыжий) В одном только этом стихотворении Рыжего можно найти все ос новные нотки его творчества: «северный город», городской колорит, зеки, выпивка, иудеи и психи, чёрный цвет, его много, пронзительные пейзажные зарисовки, философия, точнее, сократовская мудрость жизни и бесконечная «безнадёга» — («...я ничей навсегда...»). А вот и мотив Рыжего, который по своему пропел А. Анипко. У Рыжего: «...Там такие в тайге расположены реки,/ там такой открывается утром про стор...». А уАндрея: «таких озер —ни у кого на свете/ таких лесов —ни на одной макушке...» —блеск! И неповторимость, что у одного, что у другого! А главное, что и Борис, и Андрей уловили —это ритм, тональ ность Севера. У каждого поэта свой Север: у одного — уральский, у другого —кольский, но ритм и тональность одна. Аещё город уАнипко это и фонарь... Кажется, что фонарь не толь ко вещь необходимая во время поэтических прогулок, но и символ, означающий лунный свет, такой же тусклый и печальный, а где пе чаль, там и кладбищенская тишина, которая сродни ночному спяще му городу. Пять лун и четыре фонаря в десяти ноктюрнах. Залив и го род воспеты неразрывно: «... а солнце припекает, / алмазным полозом залив...», «маслянистая мякоть залива...», «... но в горлышко залива / вливается неистовая Кола...» и тутже рядышком про город: «Мурманск — это ты, и я, и прочий / сброд... », «... и каплей мёда стынет Мур манск...». И далее в полный голос поэт провозглашает: ...и Город встал на Семи террасах и музыку Севера услыхал и смуглые дни в ледяных кирасах рассыпали сполохи впопыхах. Андрей слушал музыку Севера, когда ходил пешком по городу. Он дышал Мурманском полной грудью. Как вспоминала Светлана Сазо нова, известная мурманская тележурналистка, о своих встречах с не менее известной писательницей Александрой Серапионовной Хрус- талёвой: «... она неукоснительно следовала этому давно заведённому правилу — в любую погоду обязательно два часа “дышала Мурман ском”» (Сазонова). Так и Андрей, сам дышал Мурманском, и нам даёт 113