Алексеев, В. В. За великую Россию. Генерал Тимур Апакидзе – палубный военный летчик номер один / Алексеев Валерий Валентинович. - Изд. второе, испр. и доп. – Москва : [б. и.], 2024.

ЗЛ Ш уШ К іУУО (РОССИЮ ТенералШимур Jlnaiquhe —палубный военный лётчш^номер один в эти секунды. Когда тебе нужно просочить ся в игольное ушко, приходится думать только об этом. Опасность ощущаешь, холодок всегда присутствует, но некогда на нем зацикливать ся. Я - работаю. Падать в обморок некогда. Есть момент перед самой посадкой, когда ж е лательно посмотреть на ручки катапультирова ния, даже рукой их потрогать не грех. С этого момента ты должен в любую секунду готов по кинуть самолёт. Почему спасся Юрий Корнеев? (Во время посадки на авианосец «Адмирал Куз нецов» на учениях в Северной Атлантике вне запно оборвался тормозной трос, который дол жен был остановить самолёт. Машина упала в воду, лётчик успел катапультироваться. - Д . К.) Он среагировал - от момента разрыва послед него троса до катапультирования прошло 0,6 секунды! И остался жив. Если бы среагировал за полторы секунды - не успел бы... Тут мои собеседники вспоминают о том, к а ким важным считал Апакидзе и физическую подготовку лётчика, то, насколько он силён и здоров. - Он, говорят, совсем не пил... - Да, это правда, - кивает Корнев. - З а од ним исключением. Тимур Автандилович мог позволить себе сто граммов водки в одном слу чае - если погибал лётчик. - А потерь было много? - Да, очень, - признается Корнев. - Начало было трудным... Не и з-за его ошибок. Так скла дывались обстоятельства. Я не верил, что он погиб... Тимур Апакидзе погиб 17 июля 2001 года - в День авиации ВМФ России, на Псковщине, выполняя показательный полёт на празднике в городе Остров. - Я видел это своими глазами, - вспомина ет Дубовой. - С Юрием Яковцом, заместителем мэра Мурманска, мы вместе были. Я ему рас сказывал обо всех фигурах, которые выпол нял Тимур. А потом на наших глазах он погиб. Кстати, я должен был лететь вместе с ним. Но имел перерывы, уровень лётной подготовки не тот, и командующий флотом запретил мне ле теть... Я успел запрыгнуть в первый «уазик», который ушёл к месту падения самолёта, и видел, как Тимура доставали из кабины. Фор мально он ещё жил, пульс прослушивался, но это - на адреналине. Внутренние повреждения были слишком серьёзны, несовместимы с жи з нью. В шлеме, в форме, форма - целая. А глаза закрыты. Его перенесли в машину. Вижу его в машине, словно сфотографировал - то, как он там лежал. Для меня это было что-то чёрное, крах. Не просто гибель близкого человека... Я понимал последствия этой гибели. Конечно,'он был настолько мощным - и руководителем, и человеком, дело его живо, несмотря на то, что его самого нет. И оно будет жить долго... Я видел всё это своими глазами, - заметно волнуясь, повторяет Дубовой. - И не верил... Я ведь потом за мамой его поехал в Санкт-Петер- бург, откуда мы полетели в Москву хоронить Тимура. И я не верил! До последней минуты не верил. И сейчас не верю! И часто вижу сны, что он жив... Мы общались накануне вечером - вместе ужинали. Он встречал всех лётчиков, что приехали на праздник, лично занимался размещением. Все было и без него хорошо под готовлено, но он не мог не участвовать - считал нужным сделать это лично. Гости праздника и он ездили в администрацию Псковской об ласти. А затем мы кушали, общались, на при роде, в лесу, на Гороховом озере. Ощущение - нормальное. Он был в форме. Только уста лость чувствовалась и озабоченность. Больше - ничего. Ничто не предвещало трагедии. Речь шла о планомерной дальнейшей работе. Д а и сам праздник для этого был устроен - обратить внимание на состояние авиации, на необходи мость сильного флота, океанского флота. У нас такая держ ава - куда мы без мощного флота? Сейчас ведь со стапелей новый авианосец со шёл... Говорят, мол, неизвестно, когда он ещё вступит в строй. Д а неважно. Он есть! Вот что важно. Авианесущие корабли должны быть. Чем мы хуже Соединенных Штатов? У нас есть интересы и за пределами России. И Тимур это понимал. Да, именно так. Апакидзе обладал госу дарственным мышлением. Тогда, в зыбкие девяностые, когда земля уходила из-под ног и вопрос стоял безжалостно жёстко: выживем ли - страна, все мы, тогда зна менитый ас думал не только о сохранении палубной авиации, но - в перспективе - о воссоздании в России океанского флота, о чём мы сейчас можем говорить всерьёз. Хотелось бы, чтобы нынешние руководи тели страны, её армии и флота были наде лены столь масштабным, стратегическим мышлением, умели видеть перспективу. И были достойны памяти Тимура Апакидзе. Дмитрий КОРЖОВ Опубликовано: «Мурманский вестник» от 04.03.2009 г. 69