Алексеев, В. В. За великую Россию. Генерал Тимур Апакидзе – палубный военный летчик номер один / Алексеев Валерий Валентинович. - Изд. второе, испр. и доп. – Москва : [б. и.], 2024.

<■.Валерий Алексеев цель сбоку, как предлагали истребители, он бы весь процесс прицеливания контро лировал от начала и до конца, и возможно, Валера тогда не допустил бы такой ошибки. А над второй фразой, которую мне тогда сказал Тимур, пусть задумаются все авиа ционные командиры и лётчики, летающие на истребителях, а также авиационные вра чи. Тимур тогда сказал: «Вася, я думаю, что примерно треть лётчиков, летающая на современных истребителях, хотя бы раз в жизни теряла кратковременно сознание в воздухе от запредельных для него в зтот момент перегрузок. Но лётчик никогда об зтом не признается, потому что его сра зу спишут, разве что лучшему другу можно сказать, которому доверяешь...» В то же время победить в бою можно только за счёт этих запредельных перегрузок при прочих равных условиях типа тактики, умения пи лотировать и т.д. Об этом говорит весь опыт Великой Отечественной войны и ло кальных конфликтов. В общем, после третьей катастрофы Ти мура сняли с должности, хотя весь полк просил не делать этого... стоял за него горой. Тем не менее, даже после пони жения в должности, уважением и автори тетом подполковник Апакидзе пользовался безграничным. Именно поэтому его выбрали делегатом 28 съезда КПСС. И вот как одна фраза может изменить судьбу человека. Так получилось, что на съезде на один ряд впереди него сидел Командующий авиа цией ВМФ СССР генерал-полковник Потапов Виктор Павлович. В заключительный день работы съезда Тимур вдруг неожиданно для самого себя склонился к уху Командующего и спросил: «Товарищ Командующий, за что Вы так ненавидите Морскую авиацию? ... - «Как я её ненавижу, я для неё столько сделал». - «Вы когда-нибудь имели ко мне пре тензии как к лётчику?» «Нет, - ответил Потапов. - Мы потому и назначили Вас командиром полка». «Тогда почему меня не включили в отряд лётчиков, который первым будет осваивать полёты с палубы авианосца? Я знаю, что испытатели давали мою фамилию». «Я не знаю, - был ответ. Я разберусь». И к чести Командующего он разобрался и сдержал своё слово. Тимура включили в список, добавив к 12 лётчикам ещё одного. А итог - Апакидзе первым из военных лёт чиков сел на палубу авианосца «Тбилиси», так тогда назывался этот корабль. Как это было, знают все, кто интересуется исто рией палубной авиации. Но далеко не все знают детали... Приведу выступление Тимура на банкете в лётной столовой гарнизона Саки в сен тябре 1997 года, когда Российские лётчи ки завершали свою программу подготовки на взлётно-посадочном тренажёре «Нитка», который сейчас принадлежит Украине и ну жен ей как «зайцу стоп-сигнал». Я тогда приехал к Тимуру в очередной раз в гости, и уже в ранге «дембельного воина» присут ствовал на этом «товарищеском ужине», а мой друг Константин Фролов снял всё это на свою видеокамеру. Первый тост тогда сказал Командующий авиацией ВМФ России генерал-полковник Дейнека Владимир Григорьевич: «За палуб ную морскую авиацию!», а второй тост «За человека в погонах» произнёс Тимур. По мимо этого он ещё добавил следующее, ха рактеризуя состояние корабельной авиации России, и попутно рассказал о своём лёт ном наставнике Викторе Георгиевиче Пу гачёве: (речь привожу дословно, без до бавлений и комментариев). «Токтар Аубакиров, о котором упоминал, Валерий Николаевич, меня списал, сказал, что я по своим лётным качествам не приго ден на авианосец. Потом Тимур, показав рукой на Пу гачёва, продолжил: «Виктор Георгиевич мне не только Учитель лётный. Он мне как отец. Но дело не только во мне. Нашей авиации очень повезло, что во главе этого направления стоит этот человек. Понимае те, он как ангел-хранитель 27 9-го полка. Когда он хотел уехать на танкере, у меня сердце заходило вот тут ходуном. Потому что страшнее, чем вот эта Боевая Служба, первая, не было никогда, столько ужаса не испытал не один лётчик за всю предыдущую свою деятельность, потому что в такие ус ловия мы были поставлены. Вот я помню его слова, когда генерал Рогов предложил ему уехать. А он уже 1,5 месяца был на палубе авианосца. А вы понимаете, что значит за брать ведущего лётчика-испытателя с фир мы на такой срок. А он сказал: «Николай Андреевич, ну тром чую, если что-то случится, я никогда себе в жизни этого не прощу». 582