Алексеев, В. В. За великую Россию. Генерал Тимур Апакидзе – палубный военный летчик номер один / Алексеев Валерий Валентинович. - Изд. второе, испр. и доп. – Москва : [б. и.], 2024.

(Валерий Алексеев Я не знаю, как провёл разбор этой игры Главком, нас на него не приглашали, руковод ство не делилось впечатлениями. Но мы две самоподготовки обсуждали результаты своих действий. Была и полемика: что эффективнее - штур мовики или ракетоносцы. Это спор между Ти муром и Володей Андреевым. Обычно заводил Андреев: «Что ты можешь на своём Су-17, если у тебя топлива только пересечь берего вую черту и сразу назад». Тимур начинал при водить расчёты, что может Су-17. Володя их опровергал, Тимур начинал горячиться, дока зывать эффективность штурмовиков, на что Андрей говорил: «Я таких, как ты, троих под крылом таскаю». Но эта полемика было просто разрядкой. Все мы понимали роль авиации в морских сражениях. Этому были свидетельства войны США и Японии на Тихом океане. Об этом говорили эпизоды из Англо-Аргентинской вой ны за Мальвинские острова в Атлантике в 1982 году. Тимур о каждом сражении с применени ем авиации мог рассказать в подробностях. Он реально оценивал возможности авианесущих кораблей с самолётами Як-38 и был уверен, что будут в Военно-морском флоте СССР настоя щие авианосцы. ТАКры с Як-38 на борту были первыми ш а гами в создании авианесущего флота. Первые шаги - они самые трудные. Надо отдать долж ное лётчикам Як-38, которые на этих самолётах несли службу в мировом океане. С нами учи лись первые палубные лётчики-штурмовики: Едуш Н.П., Логвиненко А.П., Данилов В.Н. А для Тимура уже была заготовлена перспектива. Достраивался тяжелый авианесущий крейсер, нынешний «Адмирал Кузнецов». Как-то незаметно прошёл 5 семестр, после зимних каникул в марте 1986 года мы уже при мерно знали о полученных назначениях. Так оно в общем-то и произошло. З а исключени ем тех, кто остался в академии. Я получил на значение на Черноморский флот командиром вертолётного полка в Качу, Тимур командиром авиаполка в Саки. Сакский центр подготовки лётчиков был центрального подчинения, и встречаться почти не приходилось. В конце восьмидесятых годов в полку Тиму ра произошли три лётных происшествия. Непо средственной вины командира полка не было. Члены комиссии, которая производила рас следование (а я разговаривал с одним из них), предлагали не снимать Тимура с должности. Но командование морской авиацией решило по-другому. Очень отрицательную роль сыгра ло в этом руководство центра. В течение доста точно длительного времени Тимур был в опале и просто не у дел. З а это время мы с ним встре тились лишь однажды, на аэродроме «Южный» в Севастополе. О чём можно было поговорить в течение нескольких минут перед отлетом? Спросил: «Как дела?» Тимур уже был назначен начальником ВОТП. «Как семъ>я?» Передал при вет супруге Лесе. Пожелал: «Держись, всё пройдёт». На том и расстались. По его виду было очень заметно, как ему тяжело. А вот потом, когда Тимур выполнил первую посадку на авианосец, о нём заговорили. Пока зывали по телевизору, брали интервью. Коман дование изменило отношение к нему на 180 градусов. Все вокруг его зауважали. Это было очень заметно. Отдаю должное Тимуру. Он остался преж ним. Скромный, внимательный, не злопамят ный. Служба наладилась. Он снова занимался любимым делом. Было у нас несколько коротких встреч в штабе авиации ЧФ. Выглядел он уставшим, но довольным. А потом был август 1991 года. После про ведения на Украине референдума о независи мости в части зачастили украинские эмисса ры. Пошла украинская пропаганда и агитация принимать украинскую присягу. Некоторые московские начальники предлагали присягать сразу России и Украине, ссылаясь на «ласкового телятю». Но, на мой взгляд, это было лукавство. Просто хотели избавиться от частей, которые оставались за границей. Обстановка хорошо описана в воспоминаниях бывшего главкома ВМФ СССР адмирала Чернавина В.Н. Их начи нали печатать в «Красной Звезде» и вдруг резко убрали. Ситуацию в Сакском авиационном центре описала в книге «Тимур и его небо» ж ена Тиму ра. Я не знаю подробностей, но точно знаю, что если бы Центр передали в подчинение авиации ЧФ - он остался бы российским. В авиации ЧФ агитаторов-руховцев встречали очень холодно. Короче, выставляли вон. Хотя находились аги таторы среди сослуживцев, а в отдельных слу чаях и перебежчики. Но ни один лётчик ави а ции ЧФ не изменил ранее принятой присяге, не присягнул Украине. Потом были глобальные сокращения ави ации, многомесячные невыплаты денежного содержания. Доходило до того, что офицеры в столовой забирали свой паёк и несли домой 464